«ОТКРЫТ ЗАКРЫТЫЙ ПОРТ ВЛАДИВОСТОК…» Высоцкий во Владивостоке.
Полный текст очерка.
Дальний Восток в жизни и творчестве Владимира Высоцкого… Для нас, дальневосточных почитателей таланта легендарного поющего поэта и актёра, - это особая тема. На Дальнем Востоке Высоцкий бывал в двух городах – в Магадане и во Владивостоке. И если в «столице колымского края» он был всего пару дней в марте 1968 года, так сказать, «с частным визитом» (прилетал в гости к своему другу – поэту Игорю Кохановскому), то во Владивостоке в 1971 году Высоцкий выступал с концертами, встречался с моряками. Магадану, впрочем, повезло больше с песнями: три песни Высоцкий посвятил этому городу – опять-таки благодаря жившему там Кохановскому («Мой друг уедет в Магадан…», «У меня приехал друг из Магадана…» и «Ты думаешь, что мне не по годам…»). Вынесенная в заголовок данного очерка строка «Открыт закрытый порт Владивосток» - из песни «Москва-Одесса». А во «второй серии» песни об Аэрофлоте, написанной через десять лет, упоминается еще один дальневосточный город – Хабаровск: «А в Хабаровске рейс отменён, - там надёжно застрял самолёт». Жителям Находки интересно будет узнать, что и про их город у Высоцкого в одной из ранних, «блатных» песен есть строчка: «Нас вместе переслали в порт Находку». Хотя в Находке и в Хабаровске Высоцкий так и не побывал. Косвенно к дальневосточной тематике можно отнести один из его ранних циклов - «китайский», включающий пять сатирических песен на тему политики Мао Цзэдуна, а также песню о конфликте на острове Даманский. Наконец, к фильму «Внимание, цунами!», снимавшемуся в 1969 году на берегах Тихого океана, Высоцким были написаны две дальневосточные песни – «Долго же шёл ты в конверте, листок…» и «Цунами».
В наше время местная пресса неоднократно писала о приезде Владимира Высоцкого во Владивосток. Но в основном это, к сожалению, «сплетни в виде версий», очередной «материальчик» к известным датам. Даже на первую мемориальную доску, открытую в 2001 году на здании Пушкинского театра, закралась ошибка – даты концертов были указаны на ней неверно. Через пять лет мы исправили эту ошибку, заменив доску новой. Чтобы расставить все точки над i, я взялся за исследовательскую работу – побеседовать с очевидцами, восстановить подробности, пройти по следам поэта, оставленным на нашей Владивостокской земле. Ведь с одной стороны – это страничка жизни одной из величайших личностей в русской культуре, а с другой – страничка истории нашего города. Большое спасибо за беседы с уточнениями фактов хочется сказать М.А. Афиногеновой, В.А. Романюку и А.Г. Белому - людям, имевшим непосредственное отношение к организации выступлений Владимира Высоцкого во Владивостоке в 1971 году. Без их свидетельств этот очерк не был бы написан. Спасибо П.К. Якимову и Н.В. Подалёвой за предоставленные фотоснимки. Мы должны быть признательны также Марку Цыбульскому, автору книг «Жизнь и путешествия Высоцкого» и «Планета Высоцкий», за его исследовательскую работу, пусть и ведущуюся «на расстоянии». Благодарю Марка за предоставленные им письма бывшего капитана теплохода «Феликс Дзержинский» Н.И. Свитенко. Данный очерк не является истиной в последней инстанции: есть ещё неясности, не всех очевидцев удалось отыскать. Поэтому исследование продолжается. Если появятся новые свидетельства и уточнения, буду только рад.
1971 год в жизни Владимира Высоцкого – год премьеры «Гамлета». 11 января – первая репетиция спектакля. А 22 мая во время очередной репетиции «Гамлета» на сцену упала тяжёлая металлическая конструкция с движущимся занавесом. По счастливой случайности, никто не пострадал, но по техническим причинам премьеру спектакля, намеченную на июнь, отложили до ноября. Возможно, именно «благодаря» упавшему гамлетовскому занавесу у Высоцкого появилась возможность приехать летом 1971 года во Владивосток. Справедливости ради отмечу, что имеется версия о первом приезде Высоцкого в приморскую столицу в феврале этого же года. Основное указание на это – дневник Валерия Золотухина, партнёра Высоцкого по театру: «19 февраля 1971 года. Володя во Владивостоке, улетел к китобоям. Сказал Митте (кинорежиссёр А. Митта – А.З.) – на 5 дней... 27 февраля 1971 года. Володя вернулся из своих странствий, во всю силу вкалывает. Вчера, говорят, была хорошая, даже гениальная репетиция». Следовательно, можно предположить, что с 19 по 25 февраля 1971 года Высоцкий мог находиться во Владивостоке. Фраза «улетел к китобоям» косвенно может служить подтверждением этой версии. Дело в том, что летом 1971 года Высоцкого пригласил во Владивосток Борис Иванович Чурилин – электромеханик с китобойной базы, знакомый с артистом. У него в гостях Высоцкий мог быть в феврале 1971-го. На слова Чурилина ссылается его знакомый – капитан теплохода «Феликс Дзержинский» Николай Иванович Свитенко: «Чурилин рассказывал мне, что уговорил Высоцкого слетать с ним во Владивосток после того, как они познакомились в Москве. Решение было принято неожиданно и быстро. Высоцкий вместе с Чурилиным вылетел во Владивосток. Сколько он пробыл тогда, я не помню, но очень недолго. Тогда он пил. Чурилин рассказал мне такой случай. В один из дней в свой первый приезд во Владивосток Высоцкому стало плохо. Он сидел на диване, сжавшись в комок, весь мокрый от пота. Чурилин вызвал «скорую». Тогда всё обошлось, Высоцкий улетел в Москву». Тогда, возможно, состоялся первый приезд, а уже летом Чурилин предложил Высоцкому приехать с выступлениями.
Владимир Высоцкий прилетел во Владивосток утром в среду 30 июня 1971 года. Думается, вопрос с въездом в закрытый город решился просто. Высоцкого сопровождал из Москвы либо встречал в аэропорту Борис Чурилин, на квартире у которого артист и остановился. Чурилин мог оформить приглашение через пароходство: во всяком случае, инициатива по организации встреч Высоцкого с моряками исходила именно от пароходства. Оно же предоставило машину для поездок из аэропорта, в аэропорт и по городу. Борис Чурилин жил по адресу – улица Колхозная (ныне – Семёновская), дом 30, квартира 41. Это угловой дом в центре города, на Океанском проспекте. Однокомнатная квартира на верхнем этаже, окнами во двор. Вероятно, в этот же день состоялась встреча Высоцкого с командой теплохода «Феликс Дзержинский». Капитан теплохода Н.И. Свитенко вспоминал об этом: «Позвонили из пароходства: «Николай Иванович, по плану культурно-массовой работы мы направляем к Вам артиста, организуйте встречу с экипажем». Часов в 16 в дверь моей каюты постучались. Вошёл мой приятель, электромеханик с китобойной базы «Владивосток» (Чурилин – А.З.), а с ним – Владимир Высоцкий. Мой приятель-китобоец, будучи в отпуске в Москве, познакомился с Высоцким и предложил ему съездить во Владивосток, встретиться с моряками. Сказал, что все его там знают и любят, и будут рады такой встрече». Последнее утверждение абсолютно верно. К 1971 году популярность песен Высоцкого была уже повсеместной. М.А. Афиногенова вспоминает: «Моряки его обожали. В то время много судов стояло в порту: и военный флот, и торговый, и рыболовный. Разрешалось включать музыку через динамики. И в то время, помню, сначала всюду «Ландыши – светлого мая привет» звучали, а потом начались песни Высоцкого. И по всему порту Высоцкий гремел».
Сохранилась фонограмма концерта. Высоцкий исполнял свою обычную программу 1971 года, много рассказывал о своих ранних работах в кино, - в общем, это была действительно встреча с актёром. Для нашего исследования важен отрывок из выступления Высоцкого, где он говорит о погибших накануне космонавтах: «Дело в том, что почти всегда лучше всего начинать с песен военных. Во-первых, чтобы отдать дань воинам, которые погибли, и потом – сегодня ещё у всех такое настроение… Я думаю, что нужно как-то… в какие-то минуты обязательно в память погибших космонавтов, - которые вчера погибли. Я с ними со всеми дружил, их знаю, и поэтому… Сегодня я… узнал об этом во Владивостоке. Я же летел и не знал ничего. И во Владивостоке это раньше, чем в Москве. В Москве только сегодня в утренних выпусках, вероятно…» Далее исполняется песня о лётчиках. Экипаж орбитальной станции «Салют» (Добровольский, Волков и Пацаев) погиб во время спуска на землю в ночь на 30 июня 1971 года. Сказанные Высоцким слова о том, что космонавты погибли вчера, когда он летел во Владивосток, дают основание датировать приезд Высоцкого утром 30 июня. Буквально на следующий день Высоцкий сочинил и записал в своём блокноте стихотворение о погибших космонавтах «Я б тоже согласился на полёт…»: Корабль «Союз» и станция «Салют», И Смерть в конце, и Реквием – в итоге… «СССР» - да, так передают Четыре буквы – смысл их дороги…
По рекомендации Б. Чурилина в первый же день своего пребывания во Владивостоке Высоцкий встретился с директором Дворца культуры моряков (ныне – Пушкинский театр) А.Г. Белым. Анатолий Григорьевич рассказал о знакомстве с артистом: «Борис ещё раньше говорил мне, что хочет пригласить Высоцкого, хорошо бы ему устроить концерты. ДКМ был культбазой плавсостава, и у нас была определённая свобода действий: работала самодеятельность, различные кружки. Мы были на хозрасчёте: бюджет выделял зарплату работникам, а там сами крутитесь, как хотите. И вот ко мне в кабинет заходит парень – в светлой куртке, в кепке – и говорит: «Здравствуйте, я – Высоцкий. Вам обо мне говорил Борис». А я, как и многие, в лицо его не знал, только по записям. «Какой Высоцкий? Тот, который на записях?» «Да. Я сейчас в отпуске, приехал в гости, хотелось бы встретиться с моряками». Я говорю: «Отлично, будем работать, только как же это лучше сделать? Надо подготовиться, рекламу… Народ кто на дачах, кто где…» Он говорит: «А Вы просто напишите на листе: «Встреча с актёром театра и кино Владимиром Высоцким» - и повесьте. Я сюда не зарабатывать приехал, а в гости, денег мне не надо, просто хочу встретиться с моряками». Он ушёл. А я подумал, что надо бы всё-таки и ему заработать, и самим как-то поправить положение. Вызвал кассира, велел открывать кассу. Дал задание художнику, тот на листе ватмана написал текст и вывесил афишу на Ленинской напротив остановки «ДВПИ». Вот и вся реклама. В четверг 1 июля звонит начальство: «Что у тебя там за концерт сегодня? Я за тобой выслал машину, приезжай, будем разговаривать!» Тут подошёл Высоцкий, узнал, что меня вызывают, говорит: «Так, понятно. Поедем вместе». Приезжаем в здание крайисполкома напротив вокзала, Володя в приёмной остался, я вошёл в кабинет. Начальство с порога: «Да ты знаешь, кто такой Высоцкий? Какая у него репутация? Где он сейчас находится, в каком состоянии?» Тут я приглашаю Высоцкого из приёмной, представляю. Была неловкая пауза. Володя показал паспорт и справку о том, что Театр на Таганке предоставляет артисту Высоцкому кратковременный отпуск с правом проведения творческих встреч с населением. В общем, такая ситуация возникла, что ни запретить, ни разрешить концерты начальство не могло без вышестоящей инстанции. Договорились, что завтра утром будет разговор с представителем крайкома партии, и всё решится. А сегодня встречу проводим. Мы вернулись в ДКМ, а попали туда уже с трудом: на улице у окошка кассы было столпотворение! Парни брали одного из своих, забрасывали вперёд по головам, он брал на всех билеты. Мы еле пробились внутрь. В этот вечер был первый концерт. Несмотря на запрет, в зале постоянно щёлкали магнитофоны, записывали. Большую помощь в организации концертов нам оказал председатель Баскомфлота (Бассейновый комитет профсоюзов флота) В.А. Романюк».
В нашей беседе Вячеслав Андреевич Романюк припомнил некоторые подробности ситуации, предшествующей концертам Высоцкого во Владивостоке: «Когда Анатолий рассказал про сложившуюся ситуацию, мы с секретарём парткома флота Анатолием Васильевичем Пилипенко пошли в крайком и добились встречи с первым секретарём крайкома Ломакиным Виктором Павловичем. Тот нас выслушал, подумал и сказал: «Значит, так. Считайте оба, что свои партбилеты вы положили мне на стол. И если на концертах Высоцкого будет какое-нибудь ЧП, какая-нибудь антисоветчина, эти партбилеты к вам уже не вернутся. Имейте в виду - в зале будут находиться люди, которые станут наблюдать, слушать, всё фиксировать и докладывать даже не мне, а в Москву. Так что вы двое отвечаете головой за то, чтобы, во-первых, в его репертуаре всё было в порядке по идеологической части, и во-вторых, чтобы никаких ЧП не было». Мы пообещали, что всё пройдёт нормально, под нашу ответственность. И тогда сектору культуры крайкома было дано указание концерты Высоцкого разрешить».
Утром 2 июля (пятница) Высоцкий пришёл в здание крайисполкома для разговора о дальнейших концертах. Вчерашнее начальство попросило его обождать в приёмной, пока подойдёт представитель крайкома партии. Этим представителем оказалась Майя Александровна Афиногенова, занимавшая в то время должность заведующей сектором культуры. Вот как она рассказала об этой встрече: «В приёмной сидел паренёк в кепочке. Я прошла мимо в кабинет, спросила: «А где Высоцкий?» «Он сидит в приёмной». Мы его позвали в кабинет. Давайте, мол, будем что-то решать. Начальник спрашивает: «Как же так, Владимир Семёнович, у Вас нет гастрольного удостоверения, утверждённого репертуара? Как нам быть?» Я-то понимала, что концерты надо разрешать. Запрещать было глупо, все моряки уже знали, что он в городе, неизвестно что могло произойти. Я спрашиваю: «Какова Ваша программа, какие песни Вы поёте?» Он стал перечислять. Я говорю: «Очень хорошо. Вот это всё и напишите, а мы утвердим в качестве репертуарного списка, - и работайте». Мы пожали друг другу руки, и я ушла. Наверное, они там написали этот список, заверили печатью. Вечером 2 июля в ДКМ было два концерта – в 19 часов и в 21 час. Я пришла на второй концерт, у меня даже сохранилось приглашение, выписанное А.Г. Белым. Мы с Белым больше всего боялись за балкон: я говорила, чтобы он следил, чтоб не набивалось туда много людей, а то балкон рухнет. Высоцкий отработал концерт отлично! Много цветов ему дарили. На сцене был совершенно другой человек, артист. Энергетика мощная! А тогда, в кабинете – обычный мужичок. Он и по городу ходил – его и не узнавал никто. Надвинул кепочку – и пошёл…»
Днём 2 июля Высоцкий побывал в гостях у капитана «Феликса Дзержинского» Николая Ивановича Свитенко, который жил на Эгершельде по адресу ул. Бестужева, д. 20, кв. 3. Там праздновали день рождения жены Свитенко Светланы Алексеевны, для которой Высоцкий спел несколько песен. Свитенко вспоминает: «Я хорошо помню, что Володя пришёл ко мне с хорошим настроением. Стол был уже накрыт. 2 июля у моей жены день рождения. Высоцкий был у меня дома часов в 14-15, много пел. При этом не выпил ни единой рюмки. Вообще во время этого визита во Владивосток он не пил совершенно. На мой вопрос ответил: «Коля, я или пью, или работаю. Сейчас мне надо поработать» (те же слова Высоцкого передаёт А.Г. Белый – А.З.). Во время застолья пришли Чурилин, Белый и кто-то ещё. Пока сидели, шёл разговор о предстоящем вечернем выступлении Высоцкого в ДКМ. Белый говорил о трудностях, связанных с получением разрешения на выступления. Были проблемы и по оплате. Но, в конце концов, вроде бы всё утряслось». На улице Бестужева Высоцкий побывал также в соседнем доме № 22, в квартире 15 у начальника ООТиЗа ДВ пароходства Алексея Григорьевича Вожжанникова.
К 3 июля в типографии уже были срочно отпечатаны пригласительные билеты для работников пароходства. Очевидцы вспоминают, что 2, 3 и 4 июля в ДКМ было уже не протолкнуться: толпы жаждущих увидеть и услышать «живьём» Высоцкого осаждали Дворец, у входа спрашивали лишние билетики, которых, конечно же, не было. Дело осложнялось ещё и тем, что часть зрителей, побывавших на концерте в 19 часов, пыталась остаться в зале на концерт в 21 час. Большое количество людей так и не смогло проникнуть в ДКМ и осталось на улице. «Записей выступлений Высоцкого в ДКМ, естественно, было сделано много, - вспоминает Н.И. Свитенко. – Но сейчас их найти весьма затруднительно, хотя уверен, что во Владивостоке они есть, надо только хорошо поискать. 4 июля наш теплоход ушёл в рейс, Высоцкий ещё оставался в городе. Во Владивостоке Володя, естественно, посмотрел все интересные места нашего города. Его провезли на машине. Владивосток – очень красивый город».
На концертах в ДКМ Высоцкого фотографировали Борис Петрович Подалёв и Пётр Кириллович Якимов. Вдова Подалёва Наталья Васильевна любезно предоставила мне возможность переснять некоторые кадры с хранящихся у неё оригинальных негативов. Кинооператор Якимов снимал также на фотоплёнку – кинокамерой воспользоваться не позволило начальство... «Когда я узнал, что приехал Высоцкий, мне захотелось снять весь концерт на киноплёнку, - вспоминает Пётр Кириллович. – Представляете, какой это был бы уникальный фильм? Но начальник киностудии сказал: «Ты кого собираешься снимать? Это же антисоветчик!» И не дали кинокамеру. Снимал на фотоплёнку. А первая встреча с Высоцким у меня произошла на квартире Бориса Чурилина. Борис позвонил мне, говорит – приходи, у меня в гостях Высоцкий. Я сначала не поверил, думал – розыгрыш. Приезжаю к нему. Квартира у него была пустая такая – голые стены и стол посреди комнаты. Сидят Чурилин, Высоцкий и девушка, представившаяся студенткой института искусств. Высоцкий разговаривал тихо, совсем не таким голосом, каким пел. Потом я был на четырёх концертах в ДКМ, фотографировал. Высоцкий рассказывал о кино, о театре: «В театре я исполняю три роли на букву «Г» - Галилея, Гитлера и Гамлета». Когда он выступал, в зале стояла тишина. На одном концерте, правда, из зала какой-то парень в наколках крикнул: «Кончай разговаривать, песни пой!», но Высоцкий никак на это не отреагировал и продолжал работать. Отсняв первую плёнку, я побежал её сразу проявлять и печатать фотографии. Так спешил, что плёнка на последнем кадре оплавилась, - и получилось, как сейчас делают на компьютере: гитара как бы отделилась от Высоцкого и повисла в воздухе. Высоцкому этот кадр очень понравился, он взял с собой фотографии. Мне один снимок подписал в шутку: «Петру Владивостокскому от Владимира Высоцкого на долгое царствие», а второй просто «Якимову Петру. До новых встреч. Высоцкий». На обороте фотографии с оплавившегося негатива Высоцкий экспромтом написал шутливое четверостишие:
Не найдёте в приказах вы той графы, По которой не буду забыт. Ну и что же? – меня фотографы Отливают при жизни в гранит.
Уникальный снимок хранится у А.Г. Белого, где он – рядом с Высоцким на сцене ДКМ после одного из концертов. На обороте снимка – автограф: «Дорогой Анатолий! Спасибо! Так держать! Высоцкий». Слово Анатолию Григорьевичу: «Концерты разрешили с условием, что все вырученные деньги будут перечислены в Фонд мира. Стало понятно, что заработать нам не дадут, и тогда мы с Володей составили договор, по которому передаём деньги в Фонд мира, чтобы начальство их не забрало себе. На следующий день после всех концертов, в понедельник меня вызвали «на ковёр». Мы с кассиром пересчитали выручку, я отнёс деньги на почту, отправил и пошёл к начальству. Там мне говорят: «Денежки вырученные будьте любезны нам отдать!» Я говорю: «Вот договор и квитанция, - деньги перечислены в Фонд мира». В общей сложности с 1 по 4 июля в ДКМ Высоцкий дал шесть концертов. График был примерно такой. Днём они с Борисом Чурилиным ездили по кораблям, Володя встречался с моряками. А вечером два концерта - один бесплатный для работников пароходства и один по билетам для всех желающих. 1-го был один концерт, 2-го и 3-го – по два концерта и 4-го – один концерт. Принимали его везде прекрасно. В воскресенье 4 июля после последнего концерта, часов в 11 вечера мы заезжали сначала в Баскомфлот (он находился на углу улиц Фокина и 25 Октября), а потом в партком пароходства (особнячок, в котором родился Юл Бриннер). Там Высоцкому подарили сувениры. Секретарь парткома Пилипенко подарил ему маленький сувенирный штурвал, вручил почётную грамоту с шутливым текстом (эту грамоту сейчас можно видеть в экспозиции Центра-музея В.С. Высоцкого в Москве – А.З.). Попрощались, Володя подписал мне фотографию, - и в этот приезд я его больше не видел. Конечно, я понимал, что он прилетел и улетел за свой счёт, и работал плотно, поэтому надо что-то сделать. Я ему сказал: «Володя, мы постараемся как-нибудь тебе переслать деньги». А он говорит: «Да не надо ничего, мне просто интересно было встретиться с людьми».
Сочинял ли что-нибудь Высоцкий во Владивостоке? Можно дать утвердительный ответ – да, сочинял. Несмотря на переезды и плотный график выступлений у Владимира Семёновича всегда находилось время для поэтического творчества. Как уже говорилось, в его блокноте в те дни появилось стихотворение «Я б тоже согласился на полёт…», посвящённое погибшим космонавтам. Рядом с этим стихотворением – набросок текста песни «Я несла свою беду…» и прозаический отрывок под названием «Парус»: «…Корабль борется с ветром. А я стою, и ветер злится, что не может сдвинуть меня с места. Но страшно, что я сам тоже хочу двигаться. Здесь наши желания совпадают. Хочу… и не могу. Но уже, я слышал, есть корабли с мотором, - они не подставляют щёки своих парусов под удары ветра. Они возьмут меня на буксир».
В 2001 году, к 30-летию со времени приезда Владимира Семёновича Высоцкого во Владивосток в Пушкинском театре (бывший ДКМ), в том самом зале, где он выступал, состоялся концерт, в котором принимали участие приморские барды, актёры, музыканты. Была открыта временная мемориальная доска. Ещё через пять лет, 29 июня 2006 года приморские барды вновь собрались на сцене Пушкинского театра в концерте «Открыт закрытый порт Владивосток» и исполнили стихи и песни Владимира Высоцкого, а также авторские посвящения ему. Я был организатором и ведущим этого концерта. Много сил потребовалось потратить на организацию, почти никакой поддержки у мероприятия не было. Поддержал нас тогдашний ректор ДВГТУ Г.П. Турмов, безвозмездно предоставив зал Пушкинского театра и заказав новую мемориальную доску. Результат оправдал потраченные усилия. Аншлаг был такой же, как и 35 лет назад на выступлениях самого Владимира Семёновича. Перед концертом на здании Пушкинского театра при непосредственном участии Г.П. Турмова была открыта новая мемориальная доска. Открыл её сын поэта – Никита Высоцкий, специально для этого прилетевший во Владивосток. Директор Государственного культурного центра-музея В.С. Высоцкого в Москве Никита Высоцкий прилетел по моему личному приглашению всего на один день. Погода в этот день была солнечной. Мы показали Никите Владимировичу Владивосток, побывали с ним на видовой площадке и на Корабельной набережной. А вечером состоялось открытие доски, концерт в Пушкинском театре и неформальное общение в кафе «Pinta». Никита был задумчив, много курил и постоянно терял зажигалки. Возможно, и от волнения. «Я летел во Владивосток и представлял, как это было с отцом, - говорил Никита Владимирович в нашей беседе. – Ему было важно почувствовать это огромное расстояние, прилететь к людям, которые его ждали, и спеть для них. Для него любой концерт, особенно связанный с выездом так далеко, был событием. Прошло 35 лет, и вот снова с этой сцены звучат его стихи, звучат ваши посвящения Высоцкому, и зал переполнен. Это удивительно. И то, что мемориальная доска Высоцкого здесь открыта рядом с памятником Пушкину, мне кажется символичным. Спасибо вам за то, что вы сделали».
В Приморье есть памятник Высоцкому. На живописном пригорке на окраине села Беневское Лазовского района сельский житель - бывший работник Находкинской базы морского рыболовства Иван Лычко установил стелу с надписью: «Высоцкому Владимиру – великому барду, поэту, актёру». Стела хорошо видна с дороги.
