Спасибо всем за поздравления устные и письменные! ))) Обнимаю! Счастья и здоровья вам, мои дорогие!
Ответ: Чего то вчера замотался и не поздравил. Пытался позвонить, ты чего трубку не берешь. Вот поздравляю. Здоровья и радостей всяческих. Надо чаще встречаться.)
Дорогие друзья! Вынуждены сообщить, что из-за нестабильной обстановки пришлось отменить концерт Игоря Белого, чтобы не подвергать опасности ни ваше здоровье, ни Игоря. Искренне надеюсь, что, когда обстановка нормализуется, мы, всё-таки, его услышим на гостеприимной камчатской земле. А пока предлагаю вам познакомиться с видеотекой книжного клуба-магазина, руководителем которого он является. https://youtube.com/user/Hyperionbook
Сегодня День Рождения у Татьяны Сгибневой(cherry), Дениса Болтенко(Болтенко), Сергея Ерыкалкина (Ерыкалкин)!!! ПОЗДРАВЛЯЕМ!!! Счастья вам, здоровья, радости, творческого вдохновения и, конечно, ПЕСЕН, ПЕСЕН, ПЕСЕН!!!
Ты заходи почаще в гости, друг, Ведь дверь моя всегда тебе открыта. Для разговора тема не забыта И мысли новые все вертятся вокруг. Ты мне о жизни расскажи своей, О новых именах в твоём блокноте И не заканчивай на грустной ноте, Ведь больше радостных и светлых дней. Ты спросишь тихо как мои дела? Я улыбнусь, сказав, что все в порядке, Ведь жизнь прекрасна при любой раскладке, Какой бы безнадёжной ни была.
Как вариант: ты можешь уйти в запой суток на двое-трое.../как карта ляжет/ и наконец-то, свернув со своей прямой, в новом сомбреро сверкать на песчаном пляже.
Как вариант: ты можешь уйти в дела и с головой окунуться в рабочий омут. /здесь, соответственно, надобно без бухла/ соображать, чтоб всё не свести к облому.
Как вариант: ты можешь уйти в загул. /бывшие так и ждут твоего провала/ чтобы писала первой: я не могу жить без тебя! /и в гости к себе позвала/
Как вариант: ты можешь уйти в себя /это, конечно, рисковое дело...но!/ кто не рискует, я всем говорю, ребят, тот не смакует шампанское и вино!
Как вариант: ты можешь уйти на дно и как камень залечь...затихнуть...и раствориться... чтобы понять, насколько ты одинока или насколько ты сильная единица.
Как вариант: ты можешь...да, всё ты можешь! много в твоем запасе крутых талантов... но возвратиться к тому, кто тебя уничтожил ты не имеешь права! Без вариантов!
Если наш сумасшедший февраль, словно книгу, в душе листать, То замрёшь на странице с пометкой "пусть будет всегда!": Снова утро-бутон распускается с шёлковым шелестом Полусонного "да". Слаще запаха маков Морфеевых нам, полуночникам, Запах горного ветра, волны, расцветающих слив По ложбинкам лопаток, во впадинках вдоль позвоночника - Там, где крылья росли. Наши боги с небес наблюдают в блаженном невежестве То ли танец теней (непонятно: одна или две) - Первозданный, немой, с амплитудой от страсти до нежности - То ли танец ветвей. Лишь одна улыбнется лукаво - прекрасная, хрупкая - Золотистое яблоко выпрыгнет в небо из рук её... (с) She 07.03.2019
Нашего Камчатско-Владивостокского друга Алексея Казакова (Ирбис) с Днём Рождения!!! Счастья, здоровья, успехов во всех областях жизни, интересных встреч с бардовской песней!!!
Стало странно в этом хороводе Есть, работать, водку пить, любить. Вот ведь! Стало дико на свободе, Стыдно стало на свободе жить. Собственную понимаем дурь мы, О таком и говорить грешно. Кто же хочет в лагеря и тюрьмы? Бог с тобой. Никто. И всё равно - Стыдно, неприкаянно, неловко. Будто дышишь воздухом чужим. Будто забубённую головку Кто-то птичьим салом заложил. Будто нам из крыльев соловьиных Жарится халявная еда... Мы невинны. Мы с тобой невинны. Мы виновны. Раз и навсегда.
Вера ветру – закон дороги, В нищем рубище – стать княжны. Мои песни нужны немногим, И немногие мне нужны. Мне бы только одну такую, Для которой порвать струну – Это счастье. Да не могу я Отыскать её – ту, одну. Паганини, – смычок да скрипка Твою душу сожгут дотла, И качнутся над бездной зыбко И печально колокола. Голоса их – твоя тревога, Генуэзец, шаман, скрипач. Дунет ветер – и вновь дорога, Песня – шагом, а кони – вскачь. Не догнать её, песню эту С колокольной тоской в груди. Музыканту, певцу, поэту Век за веком за ней идти. А она рассмеётся звонко И растает во тьме пруда, Словно в памяти – та девчонка, Что любимой была всегда.
Ну и что с того, что дышать отвык, что чужим останусь в родной стране? Посмотри, как корчится черновик, полыхая в чёрном, в ночном огне. То ли буквы – искрами в высоту? То ли стенам тесно от сонных звёзд? Ах, не всё-то масленица коту, настаёт ему и великий пост, настаёт расплата за светлый грех – усмехнись в ответ и смолчать сумей. Может, в жизни главное – трепет век, перелёт зрачка, разворот бровей. И за эту плоть, за тепло, за смерть расплатиться буйною головой, чтобы много пить, чтобы мало петь, захлебнувшись радугой кочевой... (с) 45parallel.net/bakhyt_kenzheev/nu_i_chto_s_togo_chto_dyshat_otvyk.html
Когда меня закроет снегопад – по переулку уходящую фигуру – и взгляд вослед ты бросишь наугад и не найдешь меня в пространстве хмуром ничто не кончится. Все будет при тебе: черновики, подруги, ухажеры и в снегопад задернутые шторы – моя судьба тебе не по судьбе. Я заплутал. Спасибо фонарям, они в буране светят мне как звезды. Мой путь вперед. Назад к твоим дверям следы засыпаны и возвращаться поздно. И снег, как будто воздух под ногой, не чувствуя его сопротивленья, я убыстряю шаг без сожаленья и вкус его приемлю – никакой. Когда меня укроет снегопад, запеленает в белоснежный саван, не выходи из дома наугад: меня снега засыпали на славу. Тебе меня вовеки не найти: я не дышу и глаз не открываю и, словно спелый плод, звезду срываю с густого древа Млечного пути.
Не при пудре-парике в тронном зале – В захудалом кабаке при вокзале, Над заплёванным столом, в свете зыбком, О прошедшем, о былом пела скрипка… И, срываясь на верхах то и дело, Задыхалась на руках неумелых, И пьянела от вина вздорной гостьей, И для всех была она в горле костью. Обождите, господа, вы безбожны… Как же можно, господа, как же можно? Чтоб кружилась голова, внемля звукам, Не мешало бы сперва вымыть руки, Разрядиться в пух и прах, Бога ради, При манжетах, при часах, при параде Предпочтение отдать фрачной паре, Перед вами ж, вашу мать, Страдивари! Только что бы ни сказал – всё им мало… И за грудь её щипал кто попало, Каждый требовал своё – всё задаром, И дышали на неё перегаром. Я за гриф её возьми осторожно: – Как же можно, mon ami, как же можно? И ответила струна еле слышно: – Так уж вышло, старина...Так уж вышло...
Организатора, автора-исполнителя, талантливого человека, коллегу по бардовской песне из Владивостока Сергея Рыбалка(Rybalka) c Днём Рождения!!! Неугасимого творческого горения, счастья, силы духа, успехов в лечении и главное - ЗДОРОВЬЯ!!!
- человек человеку бред, темнота и ад, - он сказал, - оглянись вокруг, если мне не веришь. -нет, - кричу, - человек человеку - сад! человек человеку кит, океан и берег!
человек человеку лето и тёплый дождь, посмотри, как сверкает солнце в глазах и в сердце!.. - то блестят ножи – человек человеку нож, и удар под ребро от рождения и до смерти.
человек человеку рана, дыра и вой, это волк в настоящем и будущем воплощенье. волк не может без стаи – покинувший стаю волк – это бомж, это тень, он никто никому - кочевник.
мы всего лишь осколки времени, пыль, стекло. мы разбитые зеркала и маршрут короткий. - нет, - кричу, - мы друг другу движенье, полёт, крыло! и плечо, и надёжный плот, и весло, и лодка!..
даже если вот так – на грани и через боль, даже если ушёл на дно, где темно и немо - всё равно, навсегда – человек человеку – Бог. через смерть, через ад – человек человеку – небо.
Нашего Вилючинско-Анапского соучастника Вячеслава Зяблова (ВячеславЧик) (Asyofka) c Днём Рождения!!! Счастья, здоровья, успехов во всех видах творчества и Песен, Песен, Песен!!! )))
…Он будто вспоминает что-то… да нет, теперь не всё ль равно… Он слушает прогноз погоды, глядит задумчиво в окно. Жизнь принимает осторожно довольно странные черты... Под окнами мелькнула кошка, и снова спряталась в кусты. Кусты подстрижены по моде сезона – то есть кое-как. Там чудеса, там леший бродит в обличьи двух худых дворняг. Там что-то как-то происходит, всё больше кажется – само. И полночь наступила вроде, и двор уснул, накрытый тьмой.
…Она устало разбирает бумаги, борется со сном, периодически мигает фонарь за сумрачным окном, там словно на какой-то ноте застыла жизнь, остался свет, там ничего не происходит – всё происходит в голове. Как будто из тетрадей старых, из давних и забытых дней, приходят образы и тают, и прячутся среди теней, как будто наблюдает Некто, записывая в календарь: два одиноких человека, два пса, мигающий фонарь.
Окунитесь в атмосферу бамовского фестиваля 1983 года (Тында). Наши в компании с магааданцами и владивостокцами.
Ответ: Ай, спасибо! Такие забавные :-)))) Удивительно, несколько лет назад мы в Санкт-Петербурге пересекались с Сергеем Арно и случайно в метро встретили Ларису Дубовец. Она вызвонила Александра Громозова, и мы вчетвером ели чебуреки. (Маруся)
Плывёт в тоске необъяснимой среди кирпичного надсада ночной кораблик негасимый из Александровского сада, ночной фонарик нелюдимый, на розу жёлтую похожий, над головой своих любимых, у ног прохожих.
Плывёт в тоске необъяснимой пчелиный ход сомнамбул, пьяниц. В ночной столице фотоснимок печально сделал иностранец, и выезжает на Ордынку такси с больными седоками, и мертвецы стоят в обнимку с особняками.
Плывет в тоске необъяснимой певец печальный по столице, стоит у лавки керосинной печальный дворник круглолицый, спешит по улице невзрачной любовник старый и красивый. Полночный поезд новобрачный плывёт в тоске необъяснимой.
Плывёт во мгле замоскворецкой, плывёт в несчастие случайный, блуждает выговор еврейский на жёлтой лестнице печальной, и от любви до невеселья под Новый год, под воскресенье, плывёт красотка записная, своей тоски не объясняя.
Плывёт в глазах холодный вечер, дрожат снежинки на вагоне, морозный ветер, бледный ветер обтянет красные ладони, и льётся мёд огней вечерних и пахнет сладкою халвою, ночной пирог несёт сочельник над головою.
Твой Новый год по тёмно-синей волне средь моря городского плывёт в тоске необъяснимой, как будто жизнь начнётся снова, как будто будет свет и слава, удачный день и вдоволь хлеба, как будто жизнь качнётся вправо, качнувшись влево.
С Новым годом, господа! С Новым годом! С новым счастьем, господа! С новым счастьем! Ничего, что на дворе непогода, Понемногу привыкаем к ненастьям. Ничего, что то дожди, то метели (Все же малость лучше, чем в Магадане). Ничего, что мы на год постарели (Мудрость тоже наступает с годами). Ничего, что по ночам ноет тело (Ведь уже растем не ввысь, а обратно). Ничего, что вновь валюта взлетела (За душой нет ни гроша, ну и ладно) Ничего, что разлюбила подруга (Или друг - кому что ближе по вкусу) Наступив на грабли, ходим по кругу. (Нас опять загнали в угол, как в лузу). Наверху тасуют ту же колоду (И, опять - все те же "дяди" у власти) С Новым годом, господа! С Новым годом! С новым счастьем, господа! С новым счастьем!
Всех друзей, любителей жанра бардовской песни, авторов-исполнителей с НОВЫМ 2020 годом!!! Счастья, здоровья, творческих удач и творческого роста, и, конечно, отличных ПЕСЕН!!! )))
Всё может быть ещё наоборот, Ты думал станет холодно и страшно, Но снег идёт, но снег себе идёт И укрывает белым страх вчерашний, И очень скоро будет новый год. Тебе ещё покажется смешным Весь этот опыт нового взросленья, Вот видишь, свет. Иди, иди за ним – Свободный, голый, словно в день рожденья. Не думай, что тут было бы твоим. Когда полюбишь всякую печаль, Когда не будет мир остроконечен, Поймёшь, что больше прошлого не жаль. Смотри, как снег спокоен и беспечен, Смотри, какая радостная даль... Когда тебя отпустят в горний свет, То опиши в письме его подробно. Я буду знать, что там бывает снег, Что там любая тварь богоподобна, Что там любви отпущено на всех.
Письмо Деду Морозу Дедушка, здравствуй! Письмо положу под ёлку. Мама меня попозже уложит спать! А ты когда приедешь, скажи, во сколько? Жалко, что не увижу тебя опять. Дедушка, я, мне кажется, был послушным. Я был хорошим больше, чем в том году – мама так говорит, стал нормально кушать, даже котлеты с рыбой я ем в саду.
Дедушка, мне нужны в пистолет пистоны, мне подари пистоны, я буду рад. Ну а ещё машинку, как у Артёма, и самокат, ты можешь ведь самокат?.. А пистолет не надо, пока не сломан, чёрный и настоящий, смотри, какой!.. Если просить одно, то давай пистоны. И пистолет тогда ещё запасной. Ну, у меня желанья такие были… но у тебя такого, наверно, нет. Но если прямо самое – это крылья. Если нельзя – пистоны и пистолет.
Дедушка, здравствуй… Разных желаний столько в этом году, и все для меня важны. Ладно, я обещаю исправить двойку, есть ещё время всё-таки до весны. Больше всего я куртку хочу из кожи. Из мелочей прошу перочинный нож. И чтобы мать с отцом помирились всё же – это я не пишу, это сам поймёшь. В Деда Мороза мелкие верят дети – видимо, приезжаешь ты только к ним… Мать говорит, что где-то ты есть на свете, ну если так, то к ней тогда загляни.
Дед, ёлы-палы, что у нас здесь творится? Это любого скрутит в бараний рог. Легче упасть под ёлку подбитой птицей, чтобы достать уже ни один не смог. Это из-за усталости, не от лени. В этом семестре рвусь из последних жил. Где бы мне заработать немного денег? Ну, хоть немного – знаешь, так подскажи. Дед, в голове тупняк, я весь год пробегал, сессию еле сдал, и проблем вагон… Да, вот ещё отца повидать хотел бы, виделся с ним два раза за год всего. Где там твои олени, весёлый праздник? Сбывшиеся желанья хоть раз в году? Дед, если честно, я уже задолбался. Я по тому же адресу, в общем, жду.
Продолжение: Дедушка, здравствуй! Вот ты устроил вьюгу, что и за дверь не выйти – такая жуть. Можно, конечно, лечь и уснуть без звука, даже, наверно, нужно – но подожду. Я не пойду к друзьям или там к знакомым – видишь, настал момент, где не нужен бег… Я новый год встречаю в семье и дома, и по привычке в мыслях пишу тебе. Что бы я пожелал – поменять работу, нет ли в твоём мешке для меня работ? Ну а для дома, это конца ремонта, но ведь ты не доделаешь нам ремонт. Ну и ещё здоровья большим и малым, чтобы светло и радостно на душе… Я уложил попозже сегодня маму, дал ей лекарства, видимо, спит уже. Жалко, что не привёз ты мне в детстве крыльев – я бы успел повсюду и был, как вихрь… Дети живут не близко, вчера звонили… Ты вот их навести, не забудь про них.
Дедушка, здравствуй… Время идёт, ты вечен. Вот и ещё один убывает год. Будем надеяться – завтра нам станет легче, или не завтра… в общем, как повезёт. Что в этом мире вымысел, есть ли правда – не разобрать, живи и неси свой крест. А попросить… Да нет, ничего не надо. Вот, не забрали б то, что сегодня есть. Мысли идут откуда-то издалёка… Много всего случилось за этот год… Ты извини, что я не поставил ёлку – силы не те, и, в общем-то, для кого?.. Пусть будет завтра утро и солнце ярким – вот, подари нам день, попрошу одно… Дедушка пишет дедушке, ждёт подарков… Это, скорее, грустно, а не смешно. Как же в тебя мы верили, как любили! Даже вот и не верится самому… Жалко, что ты тогда не привёз мне крылья… Впрочем, они теперь уже ни к чему.
Сегодня 22 декабря!!! Всех причастных поздравляем с ВСЕМИРНЫМ ДНЁМ БАРДОВСКОЙ ПЕСНИ!!!
1 Барды. Виктор Баранов
Эх, гитару купил я за девять рублей. Удалых, разухабистых песен пою. Но не вижу сочувствия среди людей - Все плюют и клюют эту "хоббю" мою. А сестра говорит, что медведь наступил Мне на ухо, когда я в пеленках лежал. Но с гитарой расстаться моих нету сил, Я не все еще спел и не все написал...
У меня от досады живот подвело. Эх, куда бы податься, упрятаться мне? Эх, уеду я в Барды, есть такое село, Где течет речка Уж по Житомирщине. Но кричит возмущенно, трясется родня, Когда я по гитаре пальцами гребу, И бранит, и мечтает увидеть меня Вместе с ней в белых тапках в дубовом гробу.
"В доме нет от тебя ни бытья, ни житья, Хоть травись, хоть топись, хоть оглохни с тоски, Хоть в петлю полезай от такого нытья - Разруби ты гитару свою на куски!" А по Бардам гуляют с гитарой барды, А над Бардами солнце заходит, встает, Много воздуха, травки, деревьев, воды, И никто не прибьет, если кто-то поет.
Но стучит ко мне утром сварливый сосед, Говорит: "Ты гитару свою поломай! Или в печке сожги, или брось в туалет, Положи на пути, пусть раздавит трамвай. А ведь гитара твоя стоит девять рублей. Лучше б деньги ты эти на водку отдал. Не беда бы, что выпил, к утру протрезвел, Но зато бы наш дом меньше бы пострадал".
Эх, я вижу, друзья, здесь меня не поймут. Вот залезу сейчас без билета в вагон. Где-то в Бардах одни только барды живут, Песни пьют на лугу и поют самогон. Между нами, бардами, раздольно житье В этих Бардах в лесу возле синей воды Эй! Поедемте все, будем петь про свое... Собирайтесь барды и уедем туды!
Я шёл, куда вели меня слова… А город плыл в предновогоднем шуме. Внезапно память, как плацкартный шулер, Достала давний год из рукава.
Стоял «застой» и новогодний стол Заставлен был ассортиментом вечным. Двадцатый век казался бесконечным. Безумствовал в колонках рок-н-ролл.
Я этот вечер помню, как сейчас… Гора пальто топорщилась в передней. Мы танцевали, как в последний раз. (Похоже, этот раз и стал последним).
Тарелок звон не портил наш уют. Мы верили – они на счастье бьются… Я помню… Эти лица не сотрутся. Вон тот сопьётся. Этого – убьют. Те - женятся. А эти – разведутся.
Никто не знал, как доиграет роль Тогда, в предновогодние минуты… Но поцелуи, ёлка, рок-н-ролл И юность, и накрытый тесно стол – Банальности прелестной атрибуты.
Их можно долго в памяти хранить, Проложенные мандаринной коркой. Мы вышли на площадку покурить И жизнь прошла. И пепельница – с горкой. 18.12.19 Сергей Плотов
За неба подкладку Луны завалилась полушка. Сверчка не слыхать. Но уютно трещит камелёк. Горбушкой накрыта заботливо старая кружка. — Эй, няня, где Пушкин? — Так нету. Убили, милок...
И рыжую чёлку упрятать не в силах косынка. И пальцы устали удерживать старый баул. — Спасибо большое... — роняет девчонка кассиру, Который билет до Елабуги ей протянул.
А город загадочен, будто бы граф Калиостро. И уличный бард что-то личное ветру поёт. Мотор тормозит. — Вам куда? — На Васильевский остров. — Никак помирать? — Не хотел бы. Но тут — как пойдёт.
У нашей коллеги по Песне и участницы сайта из Мурманска Светланы Полянцевой_Базановой(sve-bazilio) День Рождения! Счастья, здоровья, удач, дружеских встреч и ПЕСЕН, ПЕСЕН, ПЕСЕН желаем!!!
Вдруг почувствуешь чудо, Тронет солнечный луч Шторы, книги, посуду, Дверь и в скважине ключ. Всё осталось как было На привычных местах, Лишь тоска отступила, Дух томить перестав. И душа просто рада, Потерявшая вес От весёлого взгляда С невесёлых небес. Промелькнула улыбка В тусклый день декабря – Всё легко стало, зыбко, Не напрасно, не зря.
Прощание с Александром Бажиным состоится в МУП "Лотос" на территории краевой больницы в 10:00 20 ноября в среду. Для оказания финансовой помощи: 4279360258475189 (Евгения Бажина)
Эти терпкие алые сны... То ли феникс горит, не сгорая, То ли дятел на гребне волны, То ли знак нам, что смерть - запятая, Что поверить пора голосам, Что стихи - по пятам, как сыночки. Небо, ахнув, откроется нам. Запятая? Три точки...три точки...
Елеем заливают мертвеца, Как будто этим бьющим без конца Потоком воздают ему сторицей За то, что дальше – только тишина На вечные, глухие времена, В которых он, как сахар, растворится. Замазывают патокой, халвой. Старухи поднимают сладкий вой: Мол, был живой – так был поболе прочих. Поддакивают скорбно старики, Изображая приступы тоски С усердием кладбищенских рабочих. И я стою, смотрю на мертвеца: Там, где мерцал овал его лица, Уныло оплывают липкой горкой Варенье, карамель, зефир, нуга. Слеза не подступает ни фига – Течет слюна, пренебрегая горькой Минутой. Вот еще один сказал – Как будто бы плеснул ведром бальзам И накурил три фунта фимиама. Так в морге ретушируют тела – Стригут, румянят, пудрят добела И в этом виде спихивают в яму Последней памяти, где больше нет Живого человека – лишь скелет, Обернутый в словесные обноски. И я сбежал, усопшего кляня. Он будто бы преследовал меня – Слащавый, раззолоченный и плоский. Потом он встал из мрака на пути, И мы с ним побрели в один трактир И учинили нечто вроде тризны. Я что-то пил. Он тоже что-то пил И вдруг сказал: «А я ведь не любил, Я крепко не любил тебя при жизни». Но тут за ним пришли: какой-то тип Приехал, чтоб издать прощальный всхлип, – Родня просила быть. Теперь едва ли Мы свидимся – фортуна рвет в клочки Ремни дорог, всем встречам вопреки. А в общем, грустно: не довраждовали И не договорили по-людски.
Незаметным быть, проходить сквозь век не касаясь тьмы, огибая тьму, научиться радоваться за всех, научиться радоваться всему, – Да ведь всё неважно уже... – Ты что, просто нужно тихо, замри, постой – новый день настал, а потом ушёл, но и он в тебе уже и с тобой. Научиться плыть – продлевая, для, не деля на паузы этот день, научиться всё начинать с нуля, оставляя горечь свою воде, забывать о времени, где расчёт неуместен больше, забыт, как сон, и едва касаясь летящих нот, становиться музыкой этих волн. Вот и всё, смотри – где поёт река, где гудят века у большой воды, эти все далёкие берега – они все в тебе, это тоже ты, все леса на свете до всех небес, все моря и горы и вся земля – это всё – твоё, это всё – в тебе, это всё с тобой, про тебя и для. А теперь иди, а теперь скользи, расставляя дни по своим местам, выбираясь из беспросветных зим, понимая всё – кем ты был и стал, принимая всё – эту боль и сад улетевший в небо в осеннем сне, и себя – как будто ты это сам – этот сад и всё, что с тобой и вне.
Наверно, лучшее леченье и от хандры и от погод – найти на попу приключенье, и погрузиться в тьму забот, и перепутать дни и ноты (и даже больше может быть), прослыть в народе идиотом, а им всегда легко прослыть, скакать, как конь, опять по кругу, всех завести, забыть про сон, ругать дороги и подругу, орать, краснея, в телефон, уйти с башкою в этот омут, когда и свет уже не мил, и от всеобщего дурдома взбодриться и набраться сил.
Моей стране везло –она одолевала большое зло и малое. Но вот родное зло пригрелось, приросло, прикинулось судьбою. Хоть и внебрачно зло, но всё-таки родное. Зубами гложет грудь, хотя и не грудное. Что вытворяет – жуть! Но всё ж оно родное. Сил не осталось жить. – За то, что ты такое, убить тебя, убить! Но как убьёшь родное? И родине моей, заплаканной зегзице, и горше, и больней, чем римской той волчице, которой всё равно, кто ей сосцы кровавил, и Каин ей родной не менее, чем Авель. И родина, венцом своим терзаясь снова, стоит, уткнув лицом родное зло в панёву, и левою рукой жест делает неясный, чтоб отошло добро туда, где безопасно…
Задумалась Осень. Не рано ли я появилась? Быть может мне стоит немного еще подождать? За лето природа дождями прилично умылась Ей солнышка теплого будет пока не хватать. А я вероятно немного друзья поспешила, Но нечего делать, пришел мой положенный срок. Я весь урожай собрала и дождями умылась, И тихо присела в лесу отдохнуть на пенёк. Вот птиц соберу и отправлю на Юг караваном, И лес, словно терем, одену я пестрой листвой. Потом как всегда соберу я свои чемоданы, Настанет пора мне друзья возвращаться домой. Закружатся в воздухе, бойко запляшут снежинки, И в замяти снежной Зима мне на смену придет. И враз поменяет в природе пейзажи, картинки, Поля и дороги снегами она заметет.
Для всех, кто прочтёт это стихотворение, чтобы не было недоразумений и разночтений, я решила добавить стихотворение Петра Вегина и ссылку на его страницу. =================== Уходя, оставлю свет В комнатушке обветшалой, Невзирая на запрет Правил противопожарных. У любви гарантий нет - Это очень скверно, братцы, Но, уходя, оставьте свет В тех, с кем выпадет расстаться! Жаль, что неизбежна смерть, Но возможна сатисфакция: Уходя, оставить свет - Это больше, чем остаться.
Пусть проедет по улицам некто в шикарном авто, Про кого я невольно подумал бы - да, это князь! Пусть придут легионы избранников суперлото - И сметут все кривые заборы, и хамство, и грязь.
И как только вокруг прорастут благородства черты - Всё, я лидер вчерашней мечты и вчерашнего дня! Моё место - в музее фигур восковых: вот костыль, Вот медаль и табличка - награда настигла меня.
Князь! За кресло и чин я не дрался под красной звездой, Я сражался под знаком иным на гражданской войне. Но теперь я сижу на мели, я - вчерашний герой, И как жить, меня учит юнец, что досадно вдвойне!
Князь, теперь у заборов толчётся в грязи полстраны, Там открыт балаган, но за ширму нельзя подсмотреть: Там стоит джентльмен-вышибала, и песню войны С кошельком простака - новый хит - рвёт холодная медь.
И сверкает в ночи уголовно-ларёчный Клондайк, Он сверкает шикарным авто, надвигаясь на нас, И мерещится мне - сквозь огни - нам обещанный рай... Джентльмен, не стреляй, я играю свой маленький джаз - Как умею!..
...И даже тех, кто прятался, как крот, и даже тех, кому всё было мило, на этот раз, увы, не пронесёт, как было много лет тому, как было когда-то там, в иные времена, за тридевять земель и здесь, по центру… Что было там – нам нынче не узнать, и ни к чему теперь давать оценку, – и ты бежишь, подняв повыше ворот, сквозь город, будто где-то есть другой… Но всё слышнее поступь Командора, и чётче очертания его. Сожмись в кулак, разбейся в многоточья, заройся в снег, запри себя в сундук, но хочешь ты того, или не хочешь, тебя заметят и тебя найдут, и выдернут из хлама и одежды, посадят на холодную ладонь, и над тобою сжалятся, конечно – дадут воды… и выплеснут с водой. Ты не поймёшь, испуганный и голый, барахтаясь и плача, как дитя, что приключилось, где твой дом и город, и отчего такая темнота, но ты ведь сам!.. остановись и вспомни, заткни свой рот и тихо вспоминай, где был твой дом?.. что ты оставил в доме?.. на миг был мир, на век пришла война… (а ты ведь ничего не помнишь, кроме пустого дня, которому нет дна…) Да, будет так и без предупрежденья, без суеты, без выстрела в упор, ты будешь в тень перебегать из тени, и глухо захохочет Командор, перевернётся всё и выйдет комом, и лопнет, будто шарик на лету – но ты ведь сам!.. – ты выбрал сам, запомни – и эту тень, и дно, и пустоту. …Как только мир дыхание утратит, любовь свою оставив на войне, его ещё на сколько-нибудь хватит, но очень ненадолго, очень не… И где-то там, за пройденной чертою – лишь имена на каменной плите – а где ты сам, и где твои герои – какое дело этой пустоте.
Вот как случается: живешь Себе обычно, И сочиняешь, и поёшь Весьма прилично… Но на концерты не идут Фанаты песен, Должно быть, им твой тяжкий труд Не интересен! Но только стоит по судьбе Отшвартоваться, Мгновенно вспомнят о тебе И возбудятся! Ещё душой не воспаришь, К просторам вечным, А вечер памяти, глядишь, Уже намечен! И будет, вот-те крест, аншлаг, И будут спичи, Как ты талантлив был и как Юмористичен! И песенки твои споют, Попорционно И половину переврут Традиционно! Всплакнут, бокалы пригубя: «Какой был автор!» И позабудут про тебя Уже назавтра! И понимаешь, дорогой, Твоя кончина - Тусовки для очередной, Всего причина! И, озадаченный слегка, Паришь, печален… Где ж прятались вы все, пока Я был реален?!
…И тогда тебе Эти опять говорят – Уйди! Не мозоль нам глаза, не отсвечивай, не мелькай, не сжимайся в углу и по комнатам не следи, не летай и не ползай, не спорь и не потакай. Ты не так выражаешься, даже когда молчишь и тебе в этом месте на деле никто не рад. Ты и смотришь и ходишь не так и не так стоишь – то закроешь обзор, то не впишешься в наш квадрат.
…В лихорадке пытаешься складывать два и два – все вчера было так, а сегодня-то что не так? Сохраняешь лицо, подбираешь ключи, теребишь слова, растекаешься мысью пред Этими, как дурак. Изменяешь себя, изменяешь себе, расточаешь лесть и другие флюиды, устав от бессилья слов, лишь бы Эти вернули обратно тебя как есть, ради этого дня ты для Этих на все готов. И никак не уходишь, а тупо стоишь столбом – вдруг найдет разуменье, чего от тебя хотят? В неприступную стену вражды упираясь лбом, все надеясь, что Эти опомнятся и простят. А они не прощают – все круче твоя вина. Ты смиряешь гордыню, не лечится – не лечи… Можно только терпеть и однажды падет стена, но ее укрепляют все новые кирпичи. И вокруг никого, чтобы плакаться на плече. Над тобою все Эти смеются исподтишка…
Вот тогда наступает контрольное время Че, и последняя капля срывается с потолка. Или яблоко падает? Впрочем, неважно, чем осеняет тебя, а важнее, что, наконец, ты отчетливо видишь – с тобою-то нет проблем, а у Этих – проблемы и, в принципе, нет сердец. И любви у них нет, да и не было никогда – только образ ее и подобие доброты, что себя надо срочно спасать и лететь туда, где сбиваются в стаю такие же как и ты – Те, которые тоже от Этих уйти смогли. И они тебя ждут - хоть разбейся, но доберись! Ты бежишь и уже отрываешься от земли… …И тогда тебе Эти опять говорят – Вернись!
Мой Арлекин чуть-чуть хитрец, - Так мало говорит, Мой Арлекин чуть-чуть мудрец, Хотя простак на вид, Ах, Арлекину моему Успех и слава ни к чему, Одна любовь ему нужна, - И я его жена. Он разрешит любой вопрос, Хотя на вид простак, На самом деле он не прост, Мой Арлекин - чудак. Увы, он сложный человек, Но главная беда, - Что слишком часто смотрит вверх В последние года. А в небесах летят, летят, Летят во все концы, А в небесах свистят, свистят Железные птенцы. И белый свет, железный свист Я вижу из окна. Ах, Боже мой, как много птиц, А жизнь всего одна. Мой Арлекин чуть-чуть мудрец, Хотя простак на вид, - Нам скоро всем придет конец! – Вот так он говорит. Мой Арлекин хитрец, простак, Привык к любым вещам, Он что-то ищет в небесах И плачет по ночам.
Я Коломбина, я жена, Я езжу вслед за ним, Свеча в фургоне зажжена, Нам хорошо одним, В вечернем небе высоко Птенцы, и я смотрю. Но что-то в этом от того, Чего я не люблю. Проходят дни, проходят дни Вдоль городов и сел, Мелькают новые огни И музыка и сор, И в этих селах, городах Я коврик выношу, И муж мой ходит на руках, А я опять пляшу. На всей земле, на всей земле Не так уж много мест, Вот Петроград шумит во мгле, В который раз мы здесь. Он Арлекина моего В свою уводит мглу. Но что-то в этом от того, Чего я не люблю. Сожми виски, сожми виски, Сотри огонь с лица, Да, что-то в этом от тоски, Которой нет конца! Мы в этом мире на столе Совсем чуть-чуть берем. Мы едем, едем по земле, Покуда не умрем.
