“Девушка с гитарой” – по-моему, какой-то древний советский фильм был с таким названием. К чему я это? Да потому, что только а кино и изредка по TV видел в те “лохматые” годы “теток" с этим инструментом. Но в кино и на монтаже в телестудии можно и слону скрипку в хобот дать. Все равно за кадром будет играть Давид Федорович Ойстрах.
В те. далекие уже 70-е. темный, ох темный я был. Честно, и не подозревал, что, помимо того, как визжать сопрано со сцены невразумительные арии из опер, они еще умеют аккомпанировать себе на гитаре. Был я в полном неведении. Первую гитару, которую мне подарил отец, почему-то называл дамской. Это была такая маленькая, недоношенная замухрышка за шесть пятьдесят. Господи, об это маленькое “бревно” не то что женщина, кузнец мог пальцы поломать.
Для меня был шок, когда я вернулся на Камчатку и попал в клуб самодеятельной песни, который обитал на девятом километре в “Авангарде”. Меня встретило дружное “бабское бренчание”, удивление вскорости перешло на скептическое отношение к их музицированию, а зря. У моего друга сейчас ученица – молоденькая девчонка – наяривает на гитаре с азартом Сюзи Кватро.
Но все же, оборачиваюсь назад, сквозь годы вижу сцену “Авангарда”. Ведущий концерта объявляет следующего участника, и зал замирает, потому что к микрофону выходит Оля Гаврилова.
Ночью на звук гитары подошел к костру. Встал за границей света. Оля пела песню Окуджавы. Сидящий вокруг народ очень внимательно слушал. Вечные песни, много раз слышанные, а как сближают души у огня! По-моему, совсем по-иному они звучат в больших залах со сцены.
– Еще что-нибудь, – просят, когда затихает последний аккорд.
– Может, Новеллу Матвееву?
Пальцы бабочкой запорхали по струнам.
– Ты как-то внезапно пропала. Где была?
Гаврилова удивленно смотрит на меня:
– Как где? Да мы же недавно виделись.
– Тебя какое-то время на Камчатке не было.
– А, так это я на три года в Орел уезжала. Родители болели очень. Грустная это, конечно, история, похоронила и вернулась.
– Ну, тогда сначала.
– Что?
– Пушкина врубает свою TV программу.
– “Женские истории"? Пожалуйста. Сейчас, только потрагичнее голос сделаю... Прожили мы вместе больше 70 лет...
– Оператор, паузу. Так, приготовься, дружно хихикаем в “камеру”.
– Родилась в Комсомольске-на-Амуре. Через год родители уехали в Орел. Вот там-то и прошло детство, окончила школу, музыкальное училище и по распределению уехала скрипачкой в Верховье.
– Верховье чего?
– Нет, так назывался районный центр. Знаменит он на всю округу там, что на его молококонсервном заводе выпускают сгущенку. Через три года с первого раза недобрав полбалла, не поступила в институт, и год прожила в Надыме. Ну, а потом был Московский педагогический институт имени Ленина.
– Тот самый поющий институт?
– Да, в нем учились Юлий Ким, Юрий Визбор, Ада Якушева и много еще известного народа.
– И ты, конечно, храня традиции, с головой окунулась в бардовскую песню?
– Немного и раньше интересовалась этим жанром, а тут как говорится, сам бог велел. Ведь Москва 70-х – это время самого расцвета авторской песни. Я была в одном из самых известных клубов, на Трофимова, 33.
– После института – сюда?
– Да. Я сама взяла сюда направление. Очень хотелось здесь оказаться. Тянуло в романтику. И эта земля, что называется, стала для меня обетованной.
– И где здесь сеяла вечное, доброе?
– Девять лет преподавала музыку в 18-й петропавловской средней школе. Потом еще долго работала в 42-й. Три года в Орле, и сейчас снова здесь, на Камчатке, живу.
– Оля, по-моему, в начале 80-х мы познакомились в “Авангарде” на концерте?
– Когда, окончив институт, я собиралась на Камчатку, мне дали в московском клубе авторской песни для ориентира два адреса: Сталины Мишталь и Александра Ястребова. С Сашей я познакомилась у небезызвестной тебе Нины Павловны Дорониной. Всю ночь пели под гитару. Потом, когда создался ансамбль “Кант”, я все свободное время пропадала в Елизово. Мы очень хорошо поработали творчески.
– Насколько я слышал, с Ястребовым было работать сложно.
– Как руководитель, он был очень требовательным, но и результат был налицо, звучание ансамбля соответствовало его названию.
– А потом ты как бы выпала из “обоймы”.
– Тема у меня родился, хлопотно стало кататься на репетиции. Изредка наведывалась в турклуб, потому что очень мне нравится наша природа, земля, даже комаров терплю.
– Почему к тебе всегда очень хорошо относятся музыканты, да и вообще люди? Феномен какой-то!
– Да брось ты, феномен. Наверное, потому что я просто умею слушать и никогда не пристаю с критикой.
– Старая истина. Ты права, хочешь быть “новогодней елкой”, умей слушать. Оля, ты педагог, а это значит: я могу, я научу.
– И в 18-й, и в 42-й, и сейчас, в 40-й школе я учила и учу ребятишек игре на гитаре. Я знаю, как это надо делать. Без сложностей и полного курса музыкального образования, но и чтобы это звучало не безграмотным уличным бряканьем. Тот, кто хочет в дальнейшем стать музыкантом, – есть школы, студии, отделения в музучилищах по классу гитары. Я же учу аккомпанементу и хорошему вкусу. Учу бесплатно, и поэтому ко мне приходят и из других школ.
– Рекламная пауза! Дети! Не отирайте спинами подъезды! Мучить гитару так же безнравственно, как и кошку. Первого сентября найдите Ольгу Борисовну в 40-и школе. Она вас и играть научит, и песни хорошие предложит. Все, Оля, жди. Наши дети взращены на дубовой телевизионной рекламе, осенью, как перелетные птицы, стаями покорно понесут свои дрова, тьфу, гитары к твоим ногам, твои музыкальные пристрастия?
– Мне очень нравится Камчатская капелла. Все, что они делают, безумно прекрасно. Очень люблю Елену Камбурову из авторов, своей масштабностью поражает Виктор Луферов.
– У тебя сегодня, как у исполнительницы, набирается материал на студийную работу?
– Да. Это могли бы быть альбомы “Детство” и “Осень".
– Последний вопрос. Педагог – это твое призвание?
– Я учитель и еще немного воспитатель.
Сергей КОСЫГИН
"Частная жизнь" 28 июля 2000 г.
Категория: Косыгин Сергей | Добавил: wzykov (03.11.2019)
| Автор: Сергей КОСЫГИН.
Просмотров: 473
| Рейтинг: 5.0/1 |
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ | Вход ]
