Сегодня, 6 апреля, свой 55-й день рождения отмечает бард, поэт, композитор и писатель Сергей КОСЫГИН. Михалыч, как любя называют его друзья, в особом представлении читателям не нуждается.

— Сергей Михайлович, вы умеете делать что-нибудь еще, кроме как играть, петь, сочинять музыку и писать рассказы?

— Я умею всё! Другой вопрос, хочу ли я это делать? Когда мне было 14 лет, я учился в школе на Командорских островах, рядом с нами жил сосед — капитан дядя Вова. Он был ещё и художником, а я тогда пытался играть на гитаре и тоже пробовал рисовать, мы с ним даже обменивались картинами. Однажды он сказал такую фразу: «Мужчина должен уметь всё — приготовить обед, успокоить ребенка, поменять ему пелёнки, пришить пуговицу, не дать оторвать эту пуговицу кому-то другому…». Я на всю жизнь запомнил этот мудрый совет. Можно заниматься и музыкой, но, чтобы не идти копать землю на кладбище, профессиональному барду нужны дополнительный заработок и социальные гарантии.

Камчадалы приехали
— Неужели стабильность и соцпакет важны для творческого человека?

— Да. И я могу объяснить почему. Мы живём на Камчатке, и регулярно уезжать на гастроли отсюда не так-то просто, а трудоустройство позволяет это делать — к примеру, раз в два года бывать в Москве или Санкт-Петербурге. Сейчас любой камчатский музыкант имеет своё дело. Вот уже три года я обучаю ребятишек игре на гитаре — у меня студия в ДК «Сероглазка». Заниматься приходят самые разные дети, в том числе из малообеспеченных семей. Преподаю аккомпанемент, если вижу интерес — помогаю продвигаться дальше.

— То есть трудовая книжка у вас пристроена?

— Первая книжка была утеряна еще в 90-м году, когда я шёл устраиваться на работу в Камчатскую филармонию. Меня перехватили и предложили поехать на гастроли. Гастролировал я 6 месяцев, а когда вернулся, то фирмы, в которой числился, уже не было, соответственно трудовой книжки тоже. После этого пришлось заводить новую.

— Чем отличается бардовская жизнь на Камчатке, скажем, 80-х годов от нынешней?

— Ничем. Ведь что такое бардовская песня? Это хобби людей старше 40 лет, которые, помимо работы, в свободное время выступают в каких-то клубах с гитарой. И люди эти не меняются, потому что воспитываются на старых школах и учителях — Городницком, Визборе, Окуджаве… На них выросло уже три поколения людей.

Тема песен остаётся одна и та же — любовь и дружба. Всё то же самое: как не умели петь и играть, так и не умеют. Зато с отчаянием и от души. Но есть среди нас и профессионалы, например, Алексей Лысиков из Москвы — им столько песен написано о Камчатке!

— Алексей Лысиков давно уехал с Камчатки. Почему вы не отправились следом за своим другом?

— Уезжать куда-то надо в 20-летнем возрасте. А я уже слишком привязан к Камчатке. Люблю эту землю, здесь жили мои предки, здесь я родился и вырос…

— Но мысли уехать были?

— Конечно. И предложения уехать в Москву поступали. Когда-то я по пять раз в год ездил в столицу к друзьям да на гастроли, практически жил там, но остаться не захотел. Кстати, мои поездки начались с того, как однажды от приезжих я услышал, будто Камчатка — это медвежий угол. Стало обидно, потому что, на мой взгляд, Камчатка — это вообще отдельная страна. В первый свой вояж я попал к известному поэту и композитору Юлию Киму, который когда-то жил и работал у нас. Он написал к нашему с Сергеем Кинасом альбому «Камчадалы» хорошую аннотацию. Кстати, сегодня «Камчадалами» называется трио: Гилёв, Кинас, Косыгин. А название это пришло с тех времён, когда я еще выступал с Лысиковым. Стоило нам с Лёшей приехать на какой-нибудь фестиваль, как зачастую слышали типа: «Вася, складывай гитарки, камчадалы приехали». Громко и в то же время очень ответственно.

Микрофон в сторону
— Вы помните, как начали зарабатывать своими выступлениями?

— На Командорских островах в 71–72 гг. я самый первый исполнил песню группы «Битлз» «Когда я её увидел» («When I saw here standing there»). Сначала играл популярную музыку, выступал в различных домах культуры… Когда совсем не было денег, играл, что называется, на шляпу.

— А сегодня как вы относитесь к предложениям спеть не за бесплатно?

— Это моя работа, и я умею делать её очень хорошо. Ко мне обращаются — играю и получаю за это плату. Ёщё выступаю бесплатно в детдомах, школах и библиотеках. Когда строился собор, ездил с гастролями по отдалённым районам Камчатки, много беседовал с епископом Игнатием о вере. Жаль, что теперь владыка уезжает от нас… То, что существуют этические рамки, когда деньги не берутся вообще, — для нормального человека естественно.

— Представьте на миг, что вас назначили министром культуры Камчатки. Что бы вы сделали на этом посту прежде всего?

— Это очень сложно представить, потому что стать министром меня даже под ружьём не заставишь. Ведь министр культуры подчиняется губернатору, его замам и, как правило, не имеет своего слова. А культура у нас низко оплачивается, держится на бюджете, и ею обычно затыкают все дыры. Если бы я стал министром, то, наверное, меня посадили бы за оскорбление власти на первом же заседании. И вообще, нормальный музыкант не должен быть придворным.

— Был ли в вашей жизни особый, необыкновенный концерт?

— Их было много, и все особенные. Случалось, кидал микрофон в сторону, хватал стойку и начинал отбиваться от неадекватных поклонников. Иногда приходилось выступать перед аудиторией 30 000–50 000 человек, например, на Грушинском фестивале, для меня это стало настоящим испытанием самого себя: смогу — не смогу. Очень запомнился концерт в Амстердаме, было такое ощущение, что все слушатели в зале обкуренные. Как-то выступал в Русском центре во Франции, видел, как отплясывает сам народный артист СССР Баталов — скромный, интеллигентный человек.

Уплыть и не вернуться
— Какую бы песню вы назвали своей визитной карточкой?

— Лично я люблю все свои песни. Но узнают меня чаще по «Девочке». Она была написана, когда я поругался со своей молодой женой. Знаете, женщины не всегда понимают, что музыкант — это дорога, концерты, гастроли, им плевать, что он знаменитость. И в совмещённой «гаванне» — ванна и туалет, я написал эту песню, исполнил жене, после чего она меня простила. На мой взгляд — это обыкновенная попсовая песня.

— Возникало ли когда-нибудь желание повесить гитару на гвоздь?

— Мне — 55 лет, и я, наверное, ещё молод, раз у меня не было такого желания.

— 55 — это время оглянуться или подумать о будущем?

— Никаких итогов я не подвожу. Если дано быть сочинителем, то надо идти петь и играть, а не думать, что будет, даже если тебе очень плохо. Однажды я приехал на гастроли в один из сибирских городов и там узнал, что на Камчатке у меня умерла мама. Всю ночь пробыл в одиночестве в гостинице, на следующий день отыграл концерт, стараясь не подать вида, что что-то произошло, и после уже поехал на похороны. Затем мне рассказали, что мама просила: «Серёжка с гастролей вернётся — похороните меня, и пускай он дальше едет для людей поёт».

— Мама поддерживала вас?

— Не всегда. До 30 лет родители не хотели, чтобы я занимался музыкой. Мечтали о том, чтобы я стал инженером-экономистом…

— О чем вы мечтаете?

— Не хочу говорить о том, чтобы наша Камчатка процветала — это было бы похоже на партийный лозунг. Я мечтаю уплыть куда-нибудь далеко на яхте. И не причалить и не вернуться…

ДОСЬЕ
Сергей Косыгин родился 6 апреля 1956 году в посёлке Палана. Музыкант, поэт, композитор, автор около 200 песен. Лауреат многочисленных фестивалей авторской песни. Выступал на Аляске, в Германии, Голландии, Франции, Бельгии, Люксембурге, на Кипре… В 2006 году в свет вышла его первая книга северных рассказов «Ветер странствий». В 2003 году создал трио «Камчадалы», пригласив гитариста, аранжировщика Сергея Кинаса и заслуженного артиста России скрипача Александра Гилёва.

Анастасия ДУДЫШЕВА, «АиФ Камчатка» № 14 (1587) от 5 апреля 2011 г.