Сергей КИНАС: «Я до сих пор учусь играть на гитаре» (2011)
Сергей КИНАС: «Я до сих пор учусь играть на гитаре»
8 октября известному камчатскому музыканту исполняется 50 лет
Газета «Камчатский край – Единая Камчатка» №39(259) 5 октября 2011 г.
kamkrai.com/people/1217-sergey-kinas-ya-do-sih-por-uchus-igrat-na-gitare.html Нет, золото Кинасу, конечно, идет. Ко многим его талантам можно присовокупить это слово. И друг он золотой, и гитарист высочайшей пробы, и композитор блестящий. А вот к возрасту его «золотой» юбилей ну никак не лепится. И вроде седина в бороду, как полагается, и мудрости всякие изрекает… А ребячество, детскость во взгляде куда деть? Так что поздравляем мы сегодня Сергея не с 50-летием, а с днем рождения, с тем, что он полон творчества и желания им делиться. И фундаментальную биографию его к юбилею писать мы тоже не стали по той же причине. Отложили это дело до 80-летия. А сегодня дали слово маэстро. Сергей Кинас – о себе, о музыке, о…
Автор: Яна ЩЕГОЛИХИНА
О том, как американские курицы помогли камчатскому парню выбрать профессию
- Музыки в нашем доме было много, папа играл на гармошке. Я же тягать меха не хотел. В музыкалку меня не отдали. Диагноз «музыкально не одарен» родители сделали на основании анализа моего домашнего горлопанства – я под радио любил позавывать. Но я и сам к вокальному творчеству не стремился, мне всегда больше нравились инструментальные композиции. А выбрать инструмент помогли три события. Сначала в журнале «Знание - сила» мне попалась заметка о том, как у одного американского фермера подохли все куры. Куриные сердца не выдержали напора тяжелой музыки – неподалеку от фермы проходил рок-фестиваль. Советская пресса поехидничала в заключение статьи: «Компенсировать урон фермеру не собираются, ведь он был одним из организаторов рокового мероприятия». В общем, поморализировали, мол, так тебе и надо, не будешь такой ужасной музыкой заниматься. А мне вдруг стало интересно, что же это за музыка такая, от которой даже куры дохнут. Захотелось послушать. Желание мое исполнилось. Это и стало вторым эпохальным событием. Друг принес бобину (переписанную 300 раз), на которой хрипели буржуйские голоса, надрывались гитары. Я очень проникся этой музыкой. И самому тоже вот так захотелось. И это мое желание тоже исполнилось. Друзья решили сколотить группу. Открываю дверь – стоят на пороге, протягивают мне гитару и говорят: «Будешь у нас играть». Я обомлел: «Не умею». А они в ответ сунули мне гитару, бумажку с аккордами и удалились. Несколько дней я корпел над инструментом, пальцы были все в кровавых мозолях, но для меня это были боевые шрамы! Группа у нас все же состоялась. Даже помню, что одно из названий, которое мы для себя придумали, звучало в переводе с английского так: «Пятеро из тараканьей щели». Но мы остановились на «Суперагонии». Это звучало круто! И мы тогда чувствовали себя крутыми музыкантами. Играли на школьных вечерах, в Доме пионеров. Однажды на одном вечере, когда наступил апогей нашего выступления, пошло длинное барабанное соло, публика так завелась, впала в экстаз… Но тут прибежала директриса Дома пионеров и выключила аппаратуру. Это был наш первый триумф на сцене.
О серьезных судомеханиках и беспомощных шутах
- Конечно, я хотел выбрать для себя мужскую профессию. Тогда таковой для меня являлась морская специальность. Я поступил в «Дальрыбвтуз» на судомеханика, честно отучился там 2 года, чем очень обнадежил родителей, что глупости оставил в прошлом, и могу стать серьезным человеком. Надежды их я не оправдал. Ушел в армию, поразмышлять над будущим. И тут прямо на призывном пункте подходит к нам сержант и спрашивает: «Кто на гитаре умеет играть?». Я такой оказался один. Меня взяли в учебку, в Приморье, в глушь дикую, рядом с поселком Ляличи. Пока доехал, начальство передумало выгонять из полкового ансамбля предыдущего гитариста. Но я легко согласился переквалифицироваться в художники. Пока мои однополчане маршировали на плацу в 30-градусный мороз, я сидел у себя в каморке и рисовал Ленина, отважных советских солдат и плакаты «Воин, будь бдителен!». Из учебки меня отправили в Хабаровский край, рядом с частью, где я служил, располагались три деревни: Лермонтовка, Пушкино и Добролюбовка. Это место вдохновляло на творчество. И, попутно с освоением артиллерийского дела, мы с сослуживцами сбили группу. Прекрасное было время! Нас даже в деревню отпускали, мы там на танцах играли. Однажды выступали на вечере перед офицерами. А накануне этого праздника на меня наехал комбат. Ему не понравилось, что я долго на зарядку собираюсь, он выгнал меня в одной гимнастерке на лютый мороз, чтобы взбодриться, я из строя начал выкрикивать всякие шуточки. Он меня при всем честном народе обозвал шутом. И мое юное сердце выдало такие стихи:
Вы силою гордитесь решеток и оков, Так почему ж боитесь беспомощных шутов? Наделены вы властью в колючих орденах, Для вас, конечно, счастье держать людей в руках.
Эти стихи мы положили на музыку, и сыграли песню про шута на новогоднем вечере для офицеров. Начальство танцевало и веселилось, но кто-то все-таки заподозрил подтекст. К нам пришел особист и начал выяснять. Наш солист взял на себя авторство, за что и поплатился отсроченным дембелем.
О визите в опасную зону с контрабандой, под прикрытием невинного ремесла
- Советское художничество, которое я отточил в армии, пригодилось мне и в мирной жизни. После дембеля я устроился художником в СМУ-14. Продолжал рисовать все ту же пропаганду, только со строительным уклоном. Взял чемоданчик с краской, шаблоны, пошел разукрасил стрелочками пожарные щитки, управился за час - и свободен! Эта контора строила бассейн на 9 км, у меня там был свой вагончик, где собирались неформалы. Но все равно тесновато мне было в этом СМУ. Перешел я работать в ДК СРВ. Там встретил прекрасного музыканта Юрия Тонких, на тот момент он стал моим учителем – он окончил музучилище, легко «снимал» гитарные партии у монстров рока. На базе СРВ мы сколотили хэви-металлическую группу, называлась она строго – «Визит». Впоследствии переименовались в «Опасную зону». Мы были настоящие тяжелые рокеры: все в коже, в заклепках. Тогда мы чувствовали себя настоящими кумирами - после концертов у нас брали автографы. А на фестивале «Молодые голоса» нам даже 1-е место дали, хотя мы-то думали, что погонят нас взашей со сцены с нашим роком. Но это был уже 1986 год – перестройкой пахло вовсю. Так что, вместо того чтобы погнать поганой метлой, нас премировали поездкой в Москву, на фестиваль. После этой творческой командировки дела в группе как-то пошли на спад. Но свято место пусто не бывает. Образовалась новая группа, с новыми людьми, с новым названием «Невинное ремесло». Записали свой первый акустический альбом, съездили на фестиваль в Хабаровск. И опять распался коллектив. Однако я очень вовремя встретился с Виталей Корчугановым (моим большим другом, отличным музыкантом, который, к сожалению, уже покинул этот мир). В самом конце 1980-х начала создаваться «Контрабанда» - группа, которая объединила нас на довольно долгий срок. Это были золотые времена: творчество перло, городские праздники без нас не проходили, жизнь бурлила и кипела!
О творческом союзе без штампа
- «Контрабанда» закончилась потому, что мы повзрослели, и надо было зарабатывать какую-то копейку, репетировать стали нерегулярно. Однажды на теплоходе я познакомился с Сергеем Косыгиным, мы и раньше с ним пересекались, но тут, как говорится, спелись. Нашему творческому содружеству вот-вот исполнится 15 лет. Мы себя до сих пор никак не обозвали, нет у нас официального названия и статуса. Когда бываем на материке, просим объявлять нас дуэтом «Камчадалы» (или, когда ездим вместе с Александром Гилевым, - трио). Здесь же, на Камчатке, «Камчадалами» как-то смешно называться. Ну нет у нас названия, чего пристали? Зато у нас есть общее – желание творить, сочинять музыку, петь. Если 15 лет мы вместе… значит, что-то в этом есть. Мы готовимся записать очередной совместный альбом, и Сергей Михайлович уже доверяет мне свои тексты, я пишу музыку.
Об идолах
- Я очень люблю рок, но с возрастом у меня расширились музыкальные горизонты. У меня уже не туннельное мышление. Я знаю, что мир полон прекрасной музыки разных жанров. Блюз, джаз – сейчас я открываю для себя эти планеты, мне очень нравится это ощущение пространства впереди, которое еще постигать и постигать! Я познакомился с прекрасными ребятами, с которыми мы играем в джаз-бэнде. Меня иногда спрашивают нетерпеливые мои ученики: «А вы, Сергей Андреевич, за сколько научились играть на гитаре?». Я совершенно искренне, без кокетства отвечаю: «А я еще учусь». И если лет 20 назад я мог перечислить всех тех, кто является для меня идолами в музыке, то сегодня я этого сделать не смогу – так много хороших людей, так много хороших музыкантов!
О непонятках и пяти десятках
- Честно, я не верю, что мне – 50. Меня удивляет эта цифра. В душе я – дитя. И это очень важно – не убить в себе ребенка. Ребенок – это главный внутренний творческий импульс. Он дает незашоренность, вечное любопытство! Подарок решил вот себе к юбилею сделать – собственную студию. Но она очень скромная будет, прямо в квартире, где мы живем с моей супругой (так в паспорте написано), а я считаю ее своим ангелом Наташечкой! Правда, к круглой дате не успел я доделать это важное для меня помещение. Но начало положено! А лучшим подарком для меня станет сейшн с друзьями, гостей ожидается много, не знаю, смогу ли всех напоить и накормить, но музыки хватит на всех!
