В недавнем диалоге на страницах нашей газеты замечательный автор-исполнитель Сергей АРНО лишь вскользь упомянул период жизни, названный им «творческой командировкой» и продлившийся 15 лет. Маэстро провел их в Соединенных Штатах, куда уехал в начале 1990-х на пару месяцев по приглашению хозяина большого летнего отеля под Нью-Йорком. Услышав это, я не смог удержаться от расспросов – и сегодня Сергей делится с нами радостями и трудностями эмигрантской жизни.
– Я часто менял школы, а с ними – и иностранный язык, поэтому, чередуя английский с основным моим немецким, успеха не достиг ни в том, ни в другом. Причем английский я больше знал по песням «Битлз», чем из школьной программы. Так сказать, по звукам (Смеется.), притом с британским акцентом. Поэтому через какое-то время пришлось начать изучение с нуля. На первых порах английский нам не был особенно нужен – мы пели для русских эмигрантов. Владелец отеля ежегодно приглашал очень хороших музыкантов из России и с Украины: это позволяло заведению держать высокий уровень, да к тому же было дешевле, чем нанимать местных. Мы с ребятами отработали по контракту – и тут посыпались предложения продолжить играть в других заведениях, преимущественно в ресторанах. Я уехал в Майами – хозяин крупного тамошнего ресторана пригласил певицу из нашей шоу-группы и меня. Она почти сразу вышла замуж – все уже давно знают, что наши девушки там нарасхват, а я влился в коллектив музыкантов, который уже там базировался, и проработал в нем – ни много ни мало – два с половиной года.
Кормит людей не пиво...
– Потом друзья пригласили меня в Коннектикут, и я опять переехал: хотелось оказаться поближе к Нью-Йорку, где и тусовка покрупнее, и аудитория русскоязычная пошире. Так и получилось – жил всего лишь в часе езды. В Майами я практически ничего не терял: на тот момент там было полтора ресторана. Да и бизнес не шел: хорошую выручку можно сделать только за счет крепкого алкоголя. А кто же будет его пить в условиях постоянной жары?
Из Коннектикута через некоторое время все же удалось перебраться в Большое яблоко, не без помощи друзей, конечно. Там все друг другу помогают, потому что так или иначе друг от друга зависят: кто-то, например, приехал много лет назад, и ему помогали – значит, сегодня помогает он. Это исторически сложившаяся круговая порука – в самом лучшем смысле.
– Ты, наверное, уже давно убедился, что нас на Камчатке все точно так же. Все, кто любит родной край и людей, здесь живущих, действуют именно по этому принципу. Если ты не поможешь сегодня – кто же завтра поможет тебе? Это естественный процесс, круговорот добра в природе.
Берег мой, покажись вдали...
– Вот благодаря этому круговороту я и продолжил работать уже в Нью-Йорке. В основном репертуаре – шлягеры в ресторанах, но порой даже бардовские какие-то вещи удавалось играть. Эмигрантская среда породила целую плеяду таких замечательных ресторанных исполнителей, как Михаил Шуфутинский, Люба Успенская, Токарев, Гулько... В 80-е годы ностальгия по России достигла своего пика, она слышалась и виделась во всем: люди, уехавшие раньше, не представляли, что возможен путь назад, в Союз – даже ненадолго, на чуть-чуть, только посмотреть... И эта тоска отражалась в том числе и в песнях, которые рождались и звучали среди эмигрантов, в ностальгической манере их исполнения. Но после того как рухнул СССР, на Гудзон подтянулись новые, гораздо более молодые творческие силы, а с ними – новые веяния, новые технологии... И тема тоски по Родине естественным образом иссякла, а все, кто ее воспевал, смогли наконец-то вернуться. Чем и воспользовались. А несколько позже присоединился к ним и я... Соловей и басни
– Любишь ли ты готовить?
– Скорее да, чем нет. Во-первых, я довольно давно живу один, во-вторых, в Америке для себя готовить дома очень легко.
– Так ты же в ресторанах работал! Неужели не кормили?
– Это само собой! Одни омары или лобстеры чего стоят – сплошное объедение! Сядешь и кромсаешь их – молоточком специальным, вилкой. Удовольствие непередаваемое. Устрицы, правда, не особо пошли, зато мидии – всегда и в любом виде. Но все же всегда приятнее есть домашнее... Тем более в Штатах и с полуфабрикатами все очень хорошо: и они, и продукты для готовки всегда очень качественные.
Например, котлеты по-киевски: когда я вернулся сюда, понял, что здесь уже все давно забыли, что это такое. А там они продаются (по четыре штуки в упаковке) уже готовые! Сделаны абсолютно добросовестно, как и должно быть: скручены слева направо, с зеленым маслом в серединке, накрытым малым филе, овальные, с косточкой, в панировке из белых зажаренных сухарей и яйце... Осталось лишь разогреть пару минут в микроволновке, и тут главное – не передержать, а то масло при надрезе выстрелит. Называются они, как и положено, Kiev cutlet.
– И их делают американцы???
– А как ты думал! Конечно! Блюда, завезенные из других стран, они подхватывают с удовольствием – сказывается менталитет: сами же когда-то приехали... Вареники у них называются «пиро́ги» – их привезли иммигранты-поляки вместе с «киелба́сой». Американцы сохраняют эти названия, звучащие сегодня в Штатах так же, как и на родине. Если видишь в меню надпись «Каша» – это обязательно гречка. А «френч-фрайз» известна у нас как картошка фри? Когда ее завезли сюда французы, уже никто и не помнит – а название живет. А немецкие гамбургеры – любимые котлеты всех американцев? И стоит это все так недорого, и такая вкуснятина... и часто спасают тебя, помогая сохранять силы и время. Но для себя все равно время от времени готовлю с удовольствием: ведь к еде я отношусь с уважением и очень люблю, так что нет каких-то блюд, которые я терпеть бы не мог...
На эмигрантском столе все родное, простое: пельмешки, селедочка, капустка квашеная, картошечка вареная, огурчик соленый под «соточку» – это же все, словно песни, тоже ностальгические моменты. Плюс магазинные, уже готовые исконно русские супы: там они стоят в огромных кастрюлях, ты берешь судок, наливаешь, принес домой – и разогрел. Солянки, борщи, свекольники... Окрошка, гороховый и забытый уже всеми давным-давно рассольник по-ленинградски...
Без рояля в кустах
Согласитесь, уважаемые читатели, – если бы прямо сейчас, посреди интервью, мой собеседник выдал бы по памяти процесс приготовления столь родного ему рассольника, это выглядело бы как минимум неправдоподобно. Поэтому признаюсь: мы продолжили беседу, а рецепт я позже нашел в поваренной книге и решил вас с ним ознакомить.
Итак, этот вид рассольника готовят на мясном бульоне с различными мясными продуктами, на рыбном бульоне – с рыбой, а еще – со свежими или сушеными белыми грибами.
150 граммов перебранной и хорошо промытой перловки всыпать в котел, залить кипятком или бульоном из расчета 3 л на 1 кг крупы, закрыть крышкой, поставить на борт плиты и распаривать от 40 минут до часа. 500 граммов картофеля нарезать брусочками. Корень петрушки, 200 граммов морковки и 2 луковицы нашинковать и пассеровать в жире. 150 граммов соленых огурцов очистить от кожицы, разрезать вдоль, удалить семена и нарезать поперек крупной соломкой (по желанию кожицу и семена можно оставить).
В кипящий бульон положить распаренную перловую крупу и варить 40–50 минут. За 15–20 минут до окончания варки добавить пассеровку, картошку, пучок зелени, а затем огурцы, лавровый лист и перец. В конце варки заправить рассольник кипяченым процеженным огуречным рассолом.
Салатный человек
– С самого детства и по сей день очень люблю выпечку, очень неравнодушен к всевозможной сдобе – и это связано с мамой: уж очень чудесные она пекла пирожки, крендельки и всякие другие волшебные штуки... Главное – не увлекаться, уж очень быстро все это начинает отражаться на физиономии и животе. И переходишь на творожок со сметанкой и вареньицем...
Очень люблю мясо – в Америке с ним проблем нет: и готовые изделия – котлеты, фрикадельки всякие, и парное – самое разнообразное и дешевое. Оно даже дешевле сыров в три раза! Здесь уже, конечно, не разбежишься... Да и ментальность иная – с давних лет главный мясной интерес советского и российского человека вращается вокруг колбасы, а это совсем другой коленкор...
А вообще, я – человек салатов и по ним дома большой специалист. Все это для меня очень важно – и огурцы-помидоры, и всякие укропчики, и яйцо вареное туда же... Главное – чтобы был сочный, потому майонеза никогда не жалею. В Америке очень любил один из классических: небольшая вареная свеколка, грецкие орехи, чесночок и майонез или морковка вместо свеклы.
О вкусе и цвете
– Что ты сегодня, на этом отрезке жизни, слушаешь для души? Есть ли музыка, которая за все эти годы не надоела и по-прежнему тебя радует?
– Плей-лист мой отличается разнообразием: постоянно что-то открываю для себя – певца, певицу, какой-нибудь ансамблик, а то и хор. Совсем недавно наткнулся в Сети на записи американских хоров. Они такое вытворяют – просто фантастика! Поют а капелла, выполняют очень сложные задачи в голосоведении, в исполнении по партиям.
Все еще очень люблю рок, и здесь по-прежнему мои фавориты – группа «Чикаго». Конечно, первыми «богами» были «Битлз», мы родились от них, но от «Чикаго» никогда не устаю. Их творчество – буквальное море музыки, это очень сильный рок-н-ролл. Плюс потрясающая и неповторимая секция духовых! Люблю джаз-рок, блюз-рок, в том числе «10сс» – этой группы давно не существует, музыка старенькая уже, но по-прежнему трогает...
– А что читаешь?
– В данный момент – «Русскую красавицу» Виктора Ерофеева, талантливого писателя, это самый известный и популярный его роман. Не новый, конечно, 89-го года, но забавный. Параллельно с огромным удовольствием перечитываю «Войну и мир». Это бездна... Его можно дочитать до конца, закрыть, а потом открыть – и начать сначала.
***
Не так давно на тему отрыва человека от Родины и стремлении сохранить хотя бы ее частичку не только в сердце, но и на своем столе, мы говорили на страницах нашей газеты с Владимиром Сальковым – и вот опять нечаянно к ней вернулись, соединив еще одной незримой линией Италию и Америку. И после того, что поведал Сергей Арно, еще яснее видишь, что настоящая русская ностальгия обладает еще и ярко выраженной кулинарной составляющей.
