Андрей Крылов АВТОРСКАЯ ПЕСНЯ ФОРЕВЕ! (Прошлые новости)
Здравствуй, Ваня, дорогой, брат мой ненаглядный! Помнишь ли ты, как я сам писал о том, что в наши смутные времена нашей же интеллигенции стало не до нашей авторской песни… Не тут-то было, брат Ваня. Ошибался я. Плясал под дудку Швыдкого. «Каюсь, каюсь, каюсь!» Позвонил Андрюша Козловский. Поговорили о деревенских новостях, о здоровье Дядиколи… И промеж всего он и спрашивает: как мне, мол, эта «история с хором»? А я, признаться, и не удосужился посмотреть, о чём это там в Фейсбуке шум. Краем глаза видел какие-то посты о ХОРЕ, но значения, дурак деревенский, не придал. Только мелькнула ленивая мысль «посмотреть», но улетучилась также мгновенно, как и возникла. Стыдно мне, но признался. Оказалось, в День защиты 23 февраля — на чуть ли не правительственном концерте! — некий хор спел Андрюхину песню 1983 или 1984 года про атомную подводную лодку и про Америку. Говорят, что вроде бы главный юморист(!)сатирическую(!) песню, про которую когда-то «раструбили» даже по вражьим голосам (в частности, как вспоминает сам Андрюха, именно «по Би-Би-си»)… — в общем, сам Шендерович воспринял он её всерьёз(!) и тоже отметился и на автора песни наклал. И с ним вся совесть нации закипела! Народ-то у нас заполитизированный не в меру. Теперь песня, с его, народных, слов, стала сугубо патриотической, то бишь милитаристской и «пропутинской». А это, сами понимаете, плевок и пощёчина демократии. «Позор!» Припев про «Тру-ля-ля…» тоже никого не смутил. «Три дня раздаю интервью — в баню некогда сходить; в Ютубе клипы на песню собирают миллионы просмотров…» — рассказывает он мне. А я про себя думаю: получается, типа того, что затмил Андрюша славу Лександр-Моисеича с его песней «Севастополь останется русским». И снова — с разницей в несколько десятилетий — долбают теперь моего друга все, как говорится в известном фильме, «по всему по белому свету» и кому не лень. И даже вроде бы товарищи его стремительно тучами перебегают в разряд бывших. В общем, настигла его та самая прижизненная слава, которую отрицал Николай Доризо в своих известных стихах про славу и про популярность. Друг мой переживает, хотя и посмеивается в усы, которых у него нет. А у нас в деревне, повторюсь, ничего и не знали. В общем, выразил я свою радость за товарища своего, поздравил его, пожелал ему, чтобы шумиха подольше не кончалась. (А тут и мы, оставшиеся, погреемся, глядишь, в отражённых лучах его Славы… Дескать, я с ним, бывало… эх!) Попрощался я, повесил трубку, как говорили в старину про телефон, а потом ужаснулся: а вдруг какой-нито хор возьмёт и сбацает акапелла на каком-нибудь празднике песню Высоцкого «Антисемиты», которая заканчивается словами «…И бью я жидов, и спасаю Рассею»! Так и его же передовая мысль может отлучить от либеральной титьки и записать в нерукопожатные! Владимир-Семёнычу, правда, всё равно уже, он переживать не станет, но всё ж таки — «Обидно, Вань!»
