Больше личность и заслуги собеседника описывать не буду. Лучше поговорим серьезно.

— Лева, недавно вы с Сергеем Косыгиным летали в Санкт-Петербург на именины барда Кукина. Так любите Кукина или решили отдохнуть на берегах Невы? Говорят, ты там даже влюбился...

— Нам позвонили 20-го октября и настоятельно попросили приехать на 60-летие Юрия Алексеевича Кукина, которого мы, безусловно, любим. И не только мы. Большую радость вызвало то, что нам оплатили поездку, от чего мы давно отвыкли. Конечно, было очень приятно выступать на юбилейном концерте в солидной компании, в обществе известных авторов — Полоскина, Вихорева, Копысовых, и конечно, самого Юрия Алексеевича. Я впервые выступал в Ленинграде, и мне очень понравилась тамошняя публика. Остальное время в Санкт-Петербурге мы концертов не давали, были только записи на телевидении, встречи с музыкантами. Ну и влюбился я там. В Аврору Крейсеровну. Шутка...

— Говорят, вы на атом не успокоились и отправились дальше на гастроли.

— Гастроли у нас получились просто сумасшедшие — через всю страну зигзагами. Из Санкт-Петербурга поехали в Волгоград, оттуда в Караганду, потом в Братск и домой. Самые интересные, самые посещаемые концерты в Караганде.

— Там, если не ошибаюсь, уголь добывают?

— Да, а рядом Темиртау, там просто ужас — от угольной пыли ничего не видно. В Караганде мы с Косыгиным уже были в 1988 году на фестивале, изрядно нашумели. Там же живет известнейший метр ковбойской песни Виктор Алексеевич Баранов. Благодаря его стараниям мы с Косыгиным впервые в жизни получили 10 тысяч за концерт, хотя билеты не продавались.

— Камчатка, несмотря на козни «Аэрофлота», не утратила ореола романтичности: нескучное место для нескучных людей. А для хороших музыкантов — «черная дыра»? Почему ты н другие не дают концертов дома, в Петропавловске?

— Вообще заловые билетные концерты сейчас во всей стране не идут. Народ ходит на Пугачеву и на «Комбинацию». А авторская песня, например, это элитарный жанр. Также, как, впрочем, и рок-н-ролл. К тому же организация концерта требует сумасшедших денег. И музыканты, как правило, держатся на меценатстве. Но, ау! — что-то я их здесь не наблюдаю. Единственный человек, который заметил камчатских бардов — это Валерий Иванович Комаров. Есть такая фирма — «КамЧИБ», она же спонсор TVK. В августе «КамЧИБ» спонсировала чемпионат Азии по самбо, во Владивостоке и нашу туда поездку.

— Чем, в таком случае, занимаются камчатские музыканты?

— Черт знает чем. При том, что у нас действительно масса музыкантов экстракласса. Но, пожалуй, один только Косыгин остался «сидеть» чисто на музыке. И то ему приходится работать в ДК поселка Новый на 16-м км. Остальные? Кто погибче, ушли работать в рестораны. Я кстати, тоже прошел эту замечательную «школу». Но ее нужно было пройти лет в 20, и меня хватило ненадолго — опять подался «в нищие». Правда, двое из ресторанных музыкантов — Петя Радецкий и Коля Борисов — нашли в себе силы преодолеть синдром кабацкого застоя — они участвовали в телемарафоне под названием группа «Айда». И днями занимаются записью рок-н-рольного альбома. Я, правда, слышал только две песни, но. судя по записи, крепкая получается музыка. Дай Бог им здоровья, пусть продолжают в том же духе.

А с остальными не все так хорошо. Например, группа «Крем-сода». Они вынуждены весь год просто ходить, околачиваться — у них нет ни базы, ни аппаратуры, ни возможности выступать. Ребята пропадают. Аналогичная ситуация с «Компостером». Сережа Захаренко поработал в ресторане чуть-чуть и ушел. Тот же Огурец (Сергей Вашкин) вынужден работать звукорежиссером в TVK. Он хороший режиссер, но, в первую очередь, он — музыкант. Счетчик-то щелкает, годы идут. Хорошо, если он, как Вилли Нельсон, лет до 60-ти будет играть. А может плюнуть на все и податься в киоск водкой торговать! Прецеденты уже есть.

— Значит, Камчатка, действительно, поскучнела?

— Мы здесь дошли до странного состояния. Прилетаем мы, скажем, в Братск, где меня никто не знает. С двух песен я ставлю зал, что называется, на уши. Людям нравится, они такого не слышали — камчатские барды резко отличаются от остальных по школе, по игре. В Караганде мне предложили оплатить дорогуи работу в студии, чтоб записать альбом...

Выхожу я на сцену в родном Петропавловске, из кожи лезу, а Даже самый благодарный зритель говорит: "А, этот может, я его знаю". Я последний раз авторский концерт играл 6 лет назад;. В прошлом году была попытка сделать в филармонии такой концерт. Продали два билета. Поневоле руки опускаются: а на черта это надо? Стоит выехать за пределы полуострова — люди слушают. Слушают с удовольствием.

— По принципу: что имею — не ценю?

— Я понимаю, что народ занят поиском дешевой колбасы. Но иногда о душе-то подумать стоит. В одной из последних песен я написал строку, что «Бог-то он все-таки есть». Знают все. Но думают, что далеко». На самом деле он совсем рядом.

Много ли концертов в Петропавловске может дать наш шикарнейший ансамбль скрипачей, чтобы были аншлаги? Немного. Хотя, эти музыканты достойны огромного уважения и любви. Но наших людей очень трудно собрать на это мероприятие. Хотя, безусловно, мы очень счастливы, мы горды нашим ансамблем. И мы, конечно, знаем, что у нас замечательная хоровая капелла — ее оценил сам Ростропович. А часто ли мы их видим и слушаем? Им на гастролях лучше...

Вот и остается одно спасение — ездить по фестивалям бардовской песни. Где можно спокойно пообщаться с нормальными людьми, которые готовы больше отдать, чем взять, выслушать и оценить...

— А если на камчатские Севера махнуть?

— По Северу ездить очень интересно. Но, опять же, кто это будет организовывать? Я не хочу во время гастролей думать о билетах и гостиницах. И могу позволить себе только прогулку в Мильково.

Вообще, в последнее время мне разонравилось выступать на концертах. Стало неинтересно. С большим удовольствием я сидел бы в студии, записывал, экспериментировал.

— Сейчас тебя привлекает индивидуальный вариант творчества или с командой?

— С командой играть всегда было очень интересно. Особенно с моей последней группой — «Невинное ремесло». Там очень сильные музыканты, и я удивляюсь, как они до сих пор умудряются работать. С другой стороны я хочу попробовать сам записать игру нескольких музыкантов. И вообще я сейчас в состоянии совершенно спокойно записать два сорокаминутных альбома. Но для этого лично у меня нет возможностей. Обидно, что материал пропадает, — ни концертов, ни записи...

— Значит, ты писать не бросил?

— Ни в коем случае. В этом году, кстати, исполнилось десять лет, как я сочинил первую песню, которую можно было петь со сцены. Сначала я писал, ну страшно романтические песни. Потом — веселые. Это тоже прошло. При этом всякие рок-н-роллы я сочинял всегда и безудержно.

— И никакой политики?

— Вообще-то классический роя-н-ролл и политика — вещи плохо совместимые. Но у меня был бзик по политике, году в 1985-ом, когда получилась песня «Трудные времена миновали». Она, кстати, одна из политических и выжила. В общем, с политикой отношения не сложились А в последние годы тянет, знаешь ли, на иносказания.

— На философию?

— В фантастической литературе есть такой жанр — «фэнтэзи». вот примерно такое. Философией это назвать сложно, поэзией — тем более. Я не сочиняю стихи — я сочиняю тексты песен.

— Кстати, о «Трудных временах». В дни путча TVK начинала свои программы с этой песни и заканчивала. Многим путч так и запомнилгя —по «Трудным временам»...

— Мне тоже запомнился — не спали трое суток. Сейчас думаем: стоило ли? Сейчас у меня сложное отношение к тому времени. Хотя, наверное, стоило только потому, что танки по нам не пошли.

И еще было радостно за телекомпанию: очень дружно работали, весь коллектив. Никто не ушел.

— Тебе, вообще, нравится работа на TVK и твоя новая профессия — звукорежиссер? Ведь это профессия, и уже имя появилось.

— Работать не так сложно. И денег платят не густо. Но я рад, что постоянно работаю в паре с Олегом Ефимовым. В любом деле надо быть профессионалом, по крайней мере, стараться. Но у нас не все так думают. А Олег за год из рядового оператора стал режиссером, настолько он талантливый и трудолюбивый человек. Если бы не он, я, наверное, на TVK уже не работал.

— Цикл передач о бардах «Странные люди» вы с Олегом делаете?

— Кое кто из ребят еще помогает. Но основная идея

— Наша с Олегом, и мы будем ее продолжать. Пока барды не кончатся.

— Что, по-твоему, у нас в стране происходит с рок-н-роллом? Эстраду обсуждать не будем.

— Про эстраду говорить нечего — это уже ниже кабака. А насчет рок-н-ролла... Среди питерских команд, натего авангарда, сильно прогрессирует, пожалуй, только ДДТ. Шевчук бросил пить и все пошло. Сейчас Шевчуку платят сумасшедшие деньги — это хорошо.

Про Москву ничего не моту сказать. Во всяком случае повального рок-н-ролла как это было 4—5 лет нэд зад, не наблюдается. Хотя я уверен: везде есть отмененные команды — и в центре и в соседнем Магадане, и у, нас, в Петропавловске. И, наверняка, ребята готовы выйти, показать класс — мастерство-то копится. Но сидят, потому что некуда приткнуться.
А если говорить о личных симпатиях, мне нравится, Шевчук. «Аквариум» и вообще ленинградская школе рок-н-ролла. Ленинград как был Северной Пальмирой так и останется. Очень одухотворенная земля.

— Алексей, жизнь пошла тяжелая. А что тебя держит и одухотворяет?

— Да просто мы ко всем этим трудностям давно привыкли. Мы крепкие ребята потому что нас били всю жизнь. С того момента, кап я взял в руки гитару, все и началось. Сначала пожурили в школе, потом вызвали а КГБ — надеюсь, это в прошлом. Потом дали возможность писать, потом отняли. По синусоиде. Сейчас, правда, она глубоко упала.

Сочинять — это очень кстати. Помогает. Вообще когда я беру в руки гитару я забываю все, на свете. Серьезно.

— У тебя есть сын Тимофей, ему четыре года. Хотел бы ты Тимофея научить играть на гитаре?

— Тимофей — очень интересный человек растет. По всем гороскопам он будет творческой профессии. Главное — родители не должны ему мешать. А вот хочу ли я? Наверное, нет. Это тяжелая судьба.

— Твои родители тебе не мешали?

— Мешали. По той причине, что у меня отец — музыкант. И, зная наперед, что будет, он пытался меня остановить. Но когда мне стукнуло 25, а гитару я не бросил, он успокоился. Сейчас они с удовольствием слушают песни, смотрят записи на видео, смирились.

— Кстати, сколько тебе лет?
— Родился я в 1957 году. Закончил физмат, и потому считать не умею. Родился под Воронежем, но всю сознательную жизнь прожил на Камчатке. И уезжать не собираюсь.

— Сергей Косыгин — твой лучший друг?

— Скажем так, он большой друг. Так же, как большой друг Огурец. Часто говорят: «У меня один настоящий друг. Или вообще нету». А у меня настоящие друзей много.

— Лева, что бы ты не говорил, тебя знает и любит уже не одно поколение камчадалов. Сочини рождественскую открытку для тех, кто читает «КК».

— Самое интересное, что я терпеть не могу писать письма. Открытки — тем более...

— Я сама напишу. Ты сочини.

— Хорошо. Желаю всем удачи. Это сложная штука — и здоровье, и любовь, и вера могут зависеть от удачи. А к удаче — желаю счастья. И, что называется, успехов в боевой и политической подготовке.

Нон-стоп, приложение к Камчатскому комсомольцу, декабрь 1992 года