Признаюсь сразу: я — скептик, завзятым книголюбом никогда не был. Так что приглашение (за 2 рубля) на аукцион получил совершенно случайно, пошел чисто из любопытства. Но друг, что взял билет на меня, предупредил, чтобы я хотя бы минут за 30 до начала уже был в ДК рыбаков.
В последние два-три года в моде все журналы да газеты, а художественная литература отошла как бы на второй план. Поэтому хорошую книжку приобрести легче, чем раньше.
Прийдя в Дом культуры рыбаков загодя — послушавшись совета — я не увидел никакой толпы. «Ну вот, — думаю, — «пролетят» товарищи организаторы — соберут ползала — и то хорошо». Однако билетов распространили, как оказалось, 600!
Поднялись мы с другом на второй этаж, заглянули в зал: не густо. Кругом бойко идет торговля. Не книгами. Школьники распродают разного рода сувениры и поделки (кооператив «Пчелка», Дом и Дворец пионеров). Так как мы ничего в этих поделках не смыслим, наше внимание привлекли этюды с видами Камчатки, расставленные у стенки на стульях. Родной край узнал тотчас: бухта, вулканы. Оказывается, это — подарок Детскому фонду московской художницы Любови Пархоменко.
На столике несколько книжек разложено: Лажечников, Тынянов «Пушкин на юге» и какая-то табличка (прочитать не успел — друг потянул за рукав, дескать, пошли, а то свободных мест не будет)...
И точно: пока разглядывали картины, народ повалил, что называется, валом. Недолго и впрямь остаться стоять в проходе, как потом и было с теми, кто пришел без пяти 12. Такие мероприятия, понял я, не для педантичных товарищей. Начало, однако, на немного задержали — что-то не ладилось с микрофонами, затем, так запланировали организаторы, вышел с гитарой известный в области «бард- шлягер» Александр Безуглов, исполнил песни собственного сочинения о Камчатке. Ему поаплодировали: неназойливо и с юмором спел.
Между тем я окончательно уразумел, что на предмет интереса к аукциону со стороны горожан, ошибся самым натуральным образом. Публика окружала нас что ни на есть разная: юные и старые, женщины и мужи, гражданские и в форме, работяги и интеллектуалы с глубокомысленными бородами, растущими прямо из-под очков.
Никакой раскованности или благодушия. Все рассевшиеся в зале и стоящие в проходе были напряжены и старались не смотреть друг на друга. Чуть позже я догадался, где собака зарыта: они — конкуренты, то бишь, соперники.
Певец с гитарой сошел, на сцене появился ведущий. Он огласил правила книжного аукциона. Затем в его руках оказалась первая книга. Предлагалась «Краткая энциклопедия домашнего хозяйства». Эта книга в особой рекламе вряд-ли нуждается. Мечта каждой хорошей хозяйки. «Начальная цена 25 рублей. Кто больше?» — сказал ведущий. — «30!», «35!», «40!», «45!». «Сорок пять раз, два, три!!! Продано».
Слыхал, на аукционах всегда ударяют в этих случаях деревянным молоточком, жаль, у нашего ведущего его не было — было бы солидней, зрелищней, что ли. Но и без молоточка у него все получалось как нельзя лучше. Не думаю, что это — исключительно заслуга ведущего. Администрация аукциона, по-видимому, знала, что отбирать, «проколов» почти не было, разве что с «Английским политическим детективом»...
Следующим разыгрывался роман Артура Хейли «Аэропорт». Не шибко «свежая» книга, вроде бы, мода на нее прошла. Однако же... Цена сразу поднялась вдвое — до 60. Кто-то кричит: «65!» Опоздал. Продано. Тут главное: не зевать. «Полковник Лоуренс». 10 рублей». Об этом британском разведчике я наслышан, особенно много разговоров было вокруг него в конце 50-х годов. Нынешние навряд ли его знают. Тем не менее, охотники нашлись. И нервы у человека, что сидел на сцене, не выдержали: «35!», «40!»—выкрикнул он, не замечая, что вступает в соревнование сам с собой. «Ну и ну!» — усмехнулся я, — коль уж распорядители встревают в борьбу, дело и впрямь не шуточное».
Но полковник Лоуренс перед А. Дюма — карлик. Романы знаменитого француза увлекают всех: интриги, дуэли, заговоры, кровь и, конечно же, безумная любовь. Даже мальчишки в первом ряду, и те ерзали, сжимая в кулачках дензнаки, и с огорчением вздыхая. Цены! Цены!!!
«Графиня де Монсоро». Из толпы — возгласы. Не разобрать, возмущаются или одобряют. Кажется, одобряют. «Начальная цена 40 рублей». Шум. Наконец, книга продана. На очереди — «Десять лет спустя». Ведущий сообщает, что владелец романа просит 90. Зал это не шокирует. Наперебой выкрикивают свои цены. Побеждает стотридцатирублевщик. Я теперь понимаю «Игрока» Ф. М. Достоевского, хотя тут он вряд ли бы кому понадобился. Вот «Тайны английской разведки» — да. Не говоря уже о «Грехе господина Антуана», произведении сентиментальной Ж. Санд. Тот, кому принадлежит сия книга, явно хитрец: назначил ей мизерную цену, чем дал повод ведущему подзадорить публику: «Грех — и всего за три рубля?» Ответом ему был дружный смех публики.
Дальше объявили довольно редкую книгу — «О Дмитрии Самозванце» А. И. Суворина, вышедшую в 1906 году. Желающих купить ее всего... за полста рублей не оказалось.
Без особого энтузиазма отнесся зал к фотоальбомам, посвященным Камчатке: видимо, у всех уже они имеются. Но вот беда: поклонники А. Ахматовой, Б. Пастернака и М. Цветаевой почему-то на «книжный кросс» не явились. Иначе бы их продали за 80 рублей, а не за 50 как просили владельцы, оставшиеся ни с чем (точнее, со своими томиками).
И все же я поразился всеобщей заинтересованности публики. Она даже поторапливала устроителей аукциона, благодаря чему через полтора часа торговать стало нечем. Мой друг, человек вездесущий, догнав меня в фойе проинформировал: «Книги все «из личных фондов», собраны обществом книголюбов и Домом книги. Разыгрывалось больше ста названий. 20 процентов от выручки, или 700 рублей пойдут в Детский фонд».
Не обошлось, правда, без конфуза, чему я, конечно, не удивился: ничто не проходит у нас гладко. Украли книгу, одну из восьми, которые лежали на столике в фойе и деньги за которые пожертвовала детскому дому Галина Ивановна Бояринова.
Конечно, за любимую книгу библиофил — последнее продаст, все равно купит. Ничего не поделаешь: страсть. Как для иного, спорт или пиво.
